Про обычную семью в нам неведомом краю

коль самим не испытать!

И сынок, поднявши очи

– слёз сдержать, не в силах мочи,

начал душу изливать

приобнявши свою мать:

«Ах, Любимая моя…

Ты прости, прости меня!

Не забыл, моя Родная

что, лишь лучшее давая,

ты всегда, одним лишь мной

дорожила всей ценой!

И Тебя за это я

так люблю, о Мать моя!

Но ты вспомни, как учила

и примером доводила -

что должны мы развиваться

дабы «с краю» не остаться,

И, уменьем познавать

лишь ремеслами блистать!

А сейчас, моя Родная

подошёл к тому я «краю»,

потеряв в себе ту нить

чтобы в жизни не уныть!

Ты пойми, чтоб развиваться

нужно в город подаваться…

…Только, как тебя я брошу

коли сын тебе хороший?»

И, припав к её ногам

он ответа ожидал…

Марья ж, видя те порывы

и души его надрывы,

лишь с тоскою поняла

– сколь корыстная была…

Ведь желала наслаждаться

тем, как должен развиваться,

и гордиться, кем он стал

– воплощая «идеал»!

Он же, был во всём послушен

помогал, когда был нужен,

и ни разу не сказал -

«Ты прости, но я устал»!

И, с колен его подняв

заключила, приобняв:

«Ты спасибо, мой Родимый -

что открылся Ты мне, Милый!

И помог сейчас понять -

что не лучшая я мать!

Что сказать тебе? – не знаю?

Как нам быть? – не понимаю?

Поутру, мы всё решим

а сейчас, пойдём поспим!»

Коли мы, о чём смолчали

да сомнения познали,

то оно, живя у сердца

измотает душу перцем…

Но, коль страху не поддался

и открыться догадался,

то за это, ты, мой Друг

испытаешь лишь испуг!

А потом, ты, возродившись

и с покоем примирившись,

ни чего уж не боясь

– лишь живёшь, тому дивясь!

Марья, чтобы всё обдумать

и решение придумать,

этой ночью, до рассвета

– что и думала об этом!

Коротки бывают ночи

коли «правды» жаждем очень,

и не можем с тем смириться

– что пора бы разлучиться…

«Как же сыну пояснить -

что хочу всё сохранить?!

Или, может, всё во Благо?

– лишь собрать в себе отвагу

чтобы сына на свершенья

отпустить свои решеньем?

– дабы не был он невольным

и за матушку спокойным!»

Поутру же, стол накрыла

и те мысли закрепила:

«Улыбнись, Сынок мой милый

и не будь сейчас унылый!

Я словам твоим вняла

и решенье приняла:

«То, что должен развиваться

дабы «с краю» не остаться,

это верно, спору нет

– в этом, мой тебе ответ!

Ты, Сыночек, в этом – волен

и за мать – ты будь спокоен!»

Лишь прими мою ты «руку»

– как давнишнюю подругу,

чтоб на первых ты порах

не нуждался бы в деньгах!

И возьми с собой совет

как из «прошлого привет»:

– На себя лишь ты надейся

и над слабыми – не смейся!

– Восхищайся – лишь делами

а не громкими словами!

И дурным не занимайся

– лишь учись и развивайся!

Я на то – Благословляю!

– с тем, и в город отправляю!

А сейчас, пора обняться

и в дорогу собираться!»

Сын на это улыбнулся

и до Марьи потянулся,

и, обнявши свою мать

стал он вещи собирать.

Что? И как с ним приключилось?

И, как в городе сложилось?

То сейчас я не открою!

– лишь про Марью всё закрою!

Проводив в дорогу сына

Марья, стала вдруг унылой,

потому, что только им

и жила всегда, одним…

А сейчас, как будто вакуум

из-за, этой вот, утраты!

Ни друзей, и не подруг…

– вот, о чём был тот испуг!

В этой притче две семьи

– то, как дети их росли!

В первой, с дури, разругавшись

– то, смирить не догадавшись,

лишь терновыми кустами

обрели свои мечтанья!

Марья ж, сыну дав советы -

словно Божие заветы,

добрым словом вдохновила

и на всё Благословила!

…Ну, а что теперь одна

и в глазах её тоска?

То, конечно, очень грустно

и не скрою свои чувства…

– ведь судьба там, не монета -

чтоб желать её за это!

От автора

Много мнений и сомнений

как детишек воспитать?

Кто-то, чуждый сожаленьям

– не познавши вдохновенья,

лишь поря их ремешками

да похабными «стишками»,

жаждет истину подать!

Кто, даёт свои заботы

– воспитателям работу,

чтобы потом, лишь возмущаясь

да другим о том вещая,

то и дело, что ругать!

Ну, а Кто, своим примером

дарит добрые манеры,

подавая своим детям

всё сокрытое во свете,

лишь бы деток не «терять»!

Скажу одно, в конце сей притчи