Про тех, кто в пути

- А тут не только русские, - он махнул в сторону своих и поднялся. - Дело в том, что мы - люди, вот и всё… Ладно, пойду поминальный синодик составлять. Ты ешь, ешь, а консервы побережёшь…

Он ушёл собирать адреса. А у меня и аппетит пропал. Сколько же, оказывается, людей бродит по тропкам и тропинкам между временами и мирами… А что, если это и моя судьба?

Что, если я не смогу вернуться обратно?! Но почему-то эти мысли меня не напугали уже. Вернее - напугали, но не как раньше, не из-за того, что я могу не увидеть родных, а из-за того, что ребята будут меня ждать напрасно - и погибнут.

Олег вернулся и подал мне, присаживаясь рядом, свёрнутый листок бумаги, исписанный с обеих сторон. Я развернул бумагу. Верхний левый угол листка, захватанного пальцами, украшал логотип - Пётр I работы Церетели.

В ответ на мой недоумённый взгляд Олег пояснил со смехом, положив рядом обе наполненные фляги и потяжелевший рюкзак.

- Вот такой блокнот… Случайно у нас оказался… - он откинулся на локти и вытянул длинные ноги. Опять сорвал травинку. Я, искоса наблюдая за ним, убрал бумагу и спросил:

- Послушай… Оно того стоит?

- Послушай… Оно того стоит? - откликнулся он, и мы засмеялись. Я подумал, что надо бы рассказать ему про его тёзку, встреченного мною недавно - они бы понравились друг другу. Но Олег поднял палец:

- Вот, погоди, послушай… - и почти нетерпеливым жестом предупредил мой вопрос: «Что?»

Кружит спираль тропы.

В спину - огни вослед.То ли фары судьбы.То ли надежды свет.Демона, ангела взгляд?Истина или ложь?Может быть, будешь свят,Может, во тьму сойдёшь.За тех, кто в пути!Слышишь, парень?!За тех, кому вечно идти,За тех, кто навечно с нами!

Утром студит роса.К ночи вся куртка в соли.Огненных дней полоса.Шаг - от любви до боли.Путает временаНежить, небыль и нечисть.Но совесть у нас одна,Злу подкупить нас нечем.За тех, кто в пути!За вечность дороги, дружище!Счастье и вера - жди! -

Может быть, нас разыщут 18

- пела девчонка - уже не та, что танцевала брейк. Я подался вперёд… и тут с верха склона раздалось:

- Дирижабли!!!

Сперва мне показалось, что воцарился хаос. Только через секунду я понял, что нет никакой паники - все бежали куда-то с явной целью, занимали места для боя. Я тоже вскочил; Олег крикнул:

- Беги туда! - и махнул рукой. - Спрячься, потом уходи! Нас не ищи, неважно - отобьёмся или нет! Скорей!

- Я с вами! - закричал я - без страха и искренне. Олег оскалился - и я понял, что он смеётся:

- Это не твоя война!

- Всё равно! - замотал я головой. Меня осенило: - Это же я их навёл, я чувствовал, меня выслеживали!

- Если и выслеживали! - Олег перехватил ППШ. - Если и выслеживали - то, как одного из нас! Беги! У тебя дело!

И я рванул за скалы. Оглянулся, пробежав полсотни метров - невыносимо было не оглянуться.

Три огромных свинцово-серых дирижабля наплывали из пустыни. Сперва мне показалось, что именно такие машины я видел на фотках в альбоме, купленном в том магазинчике… но потом я сообразил, что эти - иные.

Без надписей или эмблем, они ощетинивались пандусами - и на этих пандусах стояли ровными рядами десятки фигур в буром, похожих на расставленных на полках игрушечных солдатиков..

И на фоне этих дирижаблей Олег тоже обернулся, вскинул руку и крикнул мне весело:

- Врежь им там у себя, Женька!!! - а потом повернулся и побежал к своим, взрывая каблуками сочную траву и крича: - Приготовиться! А ну! Целься! Гляди веселей! Не бойтесь, волчата - умирать не страшно!

Я бы, наверное, всё-таки бросился назад, к ним. Но всё решилось за меня - туго загудели, обрываясь, невидимые струны, раздался пронзительный звук - и я увидел, что снова в пустыне.

7

Это была несколько иная пустыня, хотя на горизонте опять поднимались горы. Под ногами была не соляная корка, а просто серая пыль. Жгуче светило низкое, оранжевое солнце. Небо казалось серым и низким, хотя туч не было. Дул ветер - ровный и несильный.

- М-да, - сказал я, оглядываясь (позади было то же самое), - это снова не Любичи и не сорок второй… Не-ве-зёт…

Но стоять всё равно не имело смысла. Тем более, что километрах в десяти от меня виднелось какое-то здание вроде гаража или ангара. К нему я и направился, поднимая пыль кроссовками.

Я преодолел уже почти все эти километры - страшно нудные, как и все километры на открытом месте - когда из здания вышли и двинулись к горам две человеческих фигуры. Высокий мужчина и мальчик шли рядом - неспешно и уверенно, тем шагом, который характерен для людей, намеревающихся одолеть долгий путь.