Проба сил

«Соглашайся, – так же тихо посоветовал Ас. – Это – хорошее предложение. Кто знает истинную цену, тот поймет, что это более чем щедро».

Я тут же кивнула.

– Хорошо. Забирайте.

И вот тогда мастер впервые улыбнулся.

– С тобой приятно иметь дело, гость.

– Если еще добуду, возьмете на тех же условиях? – неожиданно спросила я. – Выверн тут много. Зубы даже от одной замучаешься при себе таскать. А вам, наверное, пригодятся?

– А то, – окончательно повеселел мастер. – Каждый зуб по лару идет. А главные и верхние – по три. Так что имей в виду, если вдруг большую забьешь: возьму все. Без торговли. Признаться, нечасто мне такие предложения делают.

– Договорились, – повеселела и я.

Отлично: теперь, если что, есть кому сбагрить это сокровище. Даже и думать больше не буду. Заодно поищу-ка больших выверн повнимательнее: такой источник дохода просто грех упускать. Особенно если Лин научится дышать холодом так, чтобы и большую примораживать за один раз. Ух, мы с ним тогда развернемся!

Кузнец снова хитро прищурился.

– Чему радуешься? Не хочешь добычу светить?

– Не хочу, – согласилась я, напоследок выкладывая перед ним два новых меча. Работы было немного: рукояти заново перетянуть, отчистить от грязи и ржи, да наточить заново. Сущие мелочи по сравнению с тем, сколько труда уйдет на броню. – У каждого свои секреты, а до моих и так много набирается охотников.

Мы с пониманием переглянулись, как старые заговорщики, а потом одновременно усмехнулись: что и говорить, у нас обоих были собственные тайны. И, разумеется, шкурные интересы. В том числе и от этой сделки. Так что кузнец от нее выиграет не меньше, чем я. А если сработаемся, то я теперь буду точно знать, куда обращаться.

– На примерку через три дня приедешь, – велел мне мастер на прощание. – Часть сделаю и сразу посмотрим. Если что убавить придется, тут же и убавлю. Заодно сапоги себе закажи новые – под эти наголенники твои не годятся.

– Спасибо, мастер, – благодарно кивнула я. – Так и сделаю.

– А плату потом отдашь. Когда закончим.

Я снова кивнула и, окончательно успокоившись за судьбу своего сокровища, ушла.

* * *

К вечеру мы снова были в Норе. И во второй уже раз за последние сутки удостоились непонятных до крайности взглядов от стражников на воротах. Правда, теперь у нас не пытались перед носом закрыть тяжелые створки, а, вежливо подождав, пропустили внутрь и только потом стали греметь засовами.

Вернувшись в трактир, я опять удивилась: никого, кроме меня, в обеденной зале не было. Уже третий день подряд. А время-то к ночи. Самое то – прийти и пропустить кружечку эля за долгим разговором.

– Берон, а почему у тебя опять пусто? – спросила я, едва в зале появился хозяин.

Трактирщик почему-то насупился и, поставив на стол полную до краев миску, поспешно отвернулся.

– Берон, вернись, – в моем голосе прорезались властные нотки. – Сядь и ответь на мой вопрос.

Он удрученно вздохнул, однако все же послушался и, опустив взгляд, присел на краешек лавки.

– Ну? – нахмурилась я. – Я тут уже третий день, но за это время у вас не появилось ни одного постояльца. И желающих попробовать вашу стряпню что-то не больно много. Что не так? Почему люди избегают сюда заходить?

– Так это… не нравится, наверное, что-то, – промямлил Берон.

Я нахмурилась еще сильнее и отодвинула горячую кашу.

– Подробнее. Что, почему и как вышло, что ты живешь почти в центре города, а народ сюда даже не заглядывает?

– Домовой у нас шалит, – неохотно признался хозяин. – С год как уже житья не дает. Постояльцев пугает, посуду бьет, еду портит. Как приедет кто, так и начинается. То завоет среди ночи, то одежду погрызет, то одеяло намочит. Пока мы вдвоем, все тихо. Но как только гости… все. Никакого сладу нету.

– А что ж не приструнишь тогда?

– Да как его приструнишь? Он же не живой – дух только. И не нежить, к тому же, так что ни один рейзер не поможет. Да и в наследство он нам достался, от моих отца с матерью, вот и не выгоняю. Но и дела вести не дает. Сам видишь – пусто у нас. Едва ли раз в день кто заглянет.

– Не понял, – озадачилась я. – А почему я до сих пор этого не почувствовал? Почему мне никто одеяло не испортил и в суп не наплевал… или все-таки успел?

Берон от моего тяжелого взгляда заерзал и принялся нервно комкать фартук.

– Вы – первый гость, господин, кого он не тронул. И первый, кто остался у нас больше, чем на один день.

– Кхм… хочешь сказать, что эти три дня у тебя в доме ненормально тихо?

– Да, – беспокойно дернулся хозяин. – Кажется, он вас боится. И в сарай к вашему коню даже не заходит.

«Лин? – у меня в голове забрезжила смутная догадка. – Лин, друг мой демонический, а ты, случаем, никого тут не видел? Мелкого такого, вредного и пакостного?»

«Видел, – с готовностью отозвался удалившийся в сарай шейри. – Приходил в первую ночь, гадость какую-то с собой принес, но я почуял и пообещал, что сожру гаденыша, если он еще раз сунется».

«А кто это был?»

«Да дух какой-то мелкий. Но неопасный, поэтому я не стал тебя будить».

«А что ж раньше не сказал?»

«Забыл, – смущенно признался Лин. – Но теперь ты спросила, и я вспомнил, что да, было дело».