Проблема полковника Багирова

— А теперь по существу, — строгость в его взгляде удивляет. Никогда на меня он так не смотрел. Хотя слышала, что парни в лагере его за глаза называли «чудовище». Сейчас мне не хотелось думать о службе брата и его отношениях с личным составом. Тут и дураку понятно, что за брата ребята умирать не пойдут.

— Юр, я не понимаю, что ты от меня хочешь? — стараюсь улыбнуться, перевести к шутке.

— Багиров что-то сделал? — мышцы лица под кожей приходят в движение, стоит вспомнить фамилию заклятого врага.

— Ага, сделал! Сделал, Юра! Тебе жизнь спас, не бросил раненого! Меня столько раз спасал, что не сосчитать. Его парни вытащили нас из ада, но вместо того, чтобы благодарным быть, ты тут рожу недовольную корчишь! — сама не замечаю, что кричу. Достало все. Разве можно быть такими неблагодарными и завистливыми?

— Это его работа, — буркнув недовольно. — Да и небескорыстно он все это делал, — мое сердце замирает, пока я пытаюсь осмыслить слова брата. Но моя вера в Севера настолько велика, что сомнения сразу отсеиваются. Он не станет торговать своей честью и совестью. Мой мужчина выкован изо льда, его поступки прозрачны и честны. — Он свой отряд защитить хотел, чтобы на них не возбудили уголовное дело и не разжаловали.

— Работа? — я вскакиваю на ноги. — Работа вытаскивать детей генерала, один из которых вечно ему подножки ставит? У меня сомнений нет, что это из-за отца на ребят завели уголовное дело! Юр, ты не такой, как отец. Перестань завидовать успехам Багировых. Я устала от вашей ненависти, устала слышать каждый раз, что они выскочки. Я видела, на что способен Мирон, видела в работе его ребят. Такие парни не могут быть выскочками, они профессионалы. В отличие от вас, я всю жизнь буду благодарна им за свое спасение, — на последних словах мой голос пропадает, из глаз льются слезы. — Ты бы его вытаскивать из плена не пошел, — тихо, но зло.

— Ава, ты в него влюбилась, что ли? — вопрос прилетает в спину, я ведь сбежать пытаюсь. Мне сейчас больше, чем раньше, хочется к Северу.

— Влюбилась, Юр, — не оборачиваясь. — В четырнадцать лет влюбилась.

— Он для тебя старый, — то ли злость в голосе, то ли недоумение.

— Сам ты старый…

Глава 59

Аврора

«А если я ему не нужна?» — какие еще мысли могут посещать, когда ты едешь к дому мужчины, с которым у вас был военно-полевой роман? Там все чувства на пределе. В любой момент тебя может не стать, ты проживаешь каждую секунду, как целую жизнь. Берешь от жизни по максимуму.

Здесь, «на гражданке», жизнь идет в другом режиме. Есть время на обиды, грустные мысли, недопонимания. Я ждала, что он приедет за мной. Отвоюет у отца и брата. Хорошо, что Север не стал вмешиваться, предоставил мне возможность выбирать свою судьбу.

В душе я точно знала, чего хочу, а для этого мне нужно было вступить в бой с мужчинами моей семьи. Это мой бой, не Мирона. Мне они простят любые громкие слова, со временем смирятся с решением, которое я приняла. Объяви Север войну моему отцу, тот не стал бы молча наблюдать за нашим счастьем, принялся бы рубить карьеру Мирона и его ребят, лишь бы доказать, насколько он всесилен. А за спинами бойцов — их семьи, где куча житейских проблем. Они свои погоны и награды завоевали потом и кровью, не должен какой-нибудь обиженный генерал портить им карьеру.

Если бы не брат, я вряд ли решилась бы на отчаянный шаг. Сначала мы долго ругались, а потом я разревелась, как настоящая девчонка, и призналась, что не могу жить без Мирона. Мне плохо, я задыхаюсь с ними в одном доме, потому что они ненавидят мужчину, которого я безумно люблю.

— Если любишь, что ревешь? — схватив за локти, встряхнул меня брат. — Села и поехала к нему.

— Папа не позволит нам быть вместе, — всхлипнув. Я прекрасно понимала, что отношения со мной — та еще нервотрепка для Севера. Если я приду к нему, обратно не отпустит, примет со всеми проблемами.

— С отцом я поговорю, предоставь это мне, — в тот момент со мной разговаривал любимый старший брат, который с детства был моим защитником.

— Юр, не дай папе навредить Мирону, пожалуйста, — улыбаясь и плача.

— Я сам ему наврежу, если он тебя обидит, — жестко произнес брат. Уселся в кресло в моей спальне и сурово наблюдал, когда я принялась собирать вещи. На мой вопрос: «О чем ты думаешь?», Юрка ответил:

— Не заметил, как ты выросла, — этим фактом брат был недоволен. Мысленно я улыбнулась. У нас с братом были прекрасные отношения, наверное, я понимаю, почему ему грустно. Да, девочки вырастают и улетают из родного гнезда.

— Я уже давно выросла, Юр, — на мое замечание брат лишь кивнул головой.

Когда были собраны два небольших чемодана и уже уложены в багажник моего автомобиля, я вспомнила, что не знаю, куда ехать. У меня ни адреса, ни номера телефона. Ощущение не очень приятное, когда, провожая, брат обнимает тебя и прощается, а ты не знаешь, где живет любимый мужчина.

— Юр, я не знаю, куда ехать, — признаюсь, но у самой голос дрожит, потому что есть опасение, что брат не так все поймет. Со стороны это выглядит, будто я вешаюсь на взрослого мужчину.