Проблема Спинозы

Вдруг Франку вскочил и метнулся к окну, чтобы получше разглядеть удаляющиеся фигуры трех прохожих. Повернувшись, он сказал:

– Прости, Бенто, мне показалось, я заметил кое-кого из конгрегации. Я очень боюсь, что меня здесь увидят.

– Да, мы же так и не добрались до моего вопроса о риске. Скажи мне, многим ли ты рискуешь, Франку?

Франку повесил голову.

– Многим. Столь многим, что встречи с тобой – единственное, чем я не могу поделиться со своей женой. Я не могу сказать ей, что подвергаю риску все, что мы стараемся построить в своей новой жизни. Я иду на этот риск только ради тебя – и не сделал бы этого ни для кого другого на земле. И мне скоро придется уйти. Мне нечем объяснить свое отсутствие ни жене, ни раввинам. Я уже подумывал о том, что, если меня увидят, я мог бы солгать и сказать, что Симон обратился ко мне, чтобы я давал ему уроки иврита.

– Да, я тоже об этом думал. Однако лучше не используй имя Симона. О моей связи с ним хорошо известно, по крайней мире – среди иноверцев. Лучше назови имя кого-то другого, с кем ты мог бы здесь встречаться, к примеру, Петера Дайка, члена Философского клуба.

Франку вздохнул:

– Как не хочется вторгаться в область лжи! Это территория, по которой не ступала моя нога с тех пор, как я предал тебя, Бенто. Но прежде чем я уйду, пожалуйста, расскажи мне немного о том, как продвигаются твои занятия философией. Когда я выучу латынь, может быть, Симон даст мне почитать твои работы. Пока же, сегодня, все, что мне доступно, – это твое слово. Твои мысли – вот что мне интересно. Меня по-прежнему озадачивает кое-что из того, что ты говорил мне и Якобу.

Бенто вопросительно посмотрел на него.

– При нашей самой первой встрече ты говорил, что Бог полон в себе, совершенен, не имеет недостатков и не нуждается в нашем прославлении.

– Да, я так считаю, и таковы были мои слова.

– А еще я помню твою следующую реплику в адрес Якоба, и это утверждение заставило меня проникнуться к тебе теплыми чувствами. Ты сказал: «Пожалуйста, позволь мне любить Бога на собственный манер».

– Да – и что же тебя озадачивает?

– Я понимаю благодаря тебе, что Бог – это не существо, подобное нам. И не похож ни на одно другое существо. Ты особенно подчеркнул – и для Якоба это было последней каплей, – что Бог есть то же, что и Природа. Но объясни мне, научи меня – как можно любить природу? Любить что-то такое, что не является существом?

– Прежде всего, Франку, я вкладываю в слово «природа» особый смысл. Я не имею в виду деревья, леса, траву, океан или что-то такое, что не сделано руками человека. Я имею в виду все сущее: абсолютно необходимое, совершенное единство. Такое использование термина «природа» относится к тому, что не имеет конца, едино, совершенно, рационально и логично. Это имманентная причина всех вещей. И все сущее без исключения функционирует в соответствии с законами Природы. Так что, когда я говорю о любви к Природе, я не имею в виду ту любовь, какую испытывают к жене или ребенку. Я говорю об ином виде любви – о любви интеллектуальной. На латыни я использую сочетание Amor Dei intellectualis.

– Интеллектуальная любовь к Богу?

– Да, любовь к наиполнейшему возможному пониманию Природы, или Бога. К пониманию места всякой конечной вещи в ее отношении к конечным причинам. Это максимально полное понимание универсальных законов Природы.

– Значит, когда ты говоришь о любви к Богу, ты имеешь в виду понимание законов Природы?

– Да, законы Природы – это просто другое, более рациональное название для вечных велений Бога.

– Значит, она отличается от обычной человеческой любви, которая направлена лишь на одного человека?

– Именно. И любовь к чему-то неизменному и вечному означает, что ты не подвержен капризам духа любимого или непостоянству, или конечности. И здесь мы не пытаемся найти себе дополнение в другом существе.

– Бенто, если я правильно тебя понимаю, это также должно значить, что мы не должны ожидать никакой ответной любви.

– Да, совершенно верно. Мы не можем ожидать ничего в ответ. Мы ощущаем радостное благоговение от мимолетного проникновения в тайну, от возможности понимать огромный, бесконечно сложный замысел Природы.

– Еще одно занятие на всю жизнь?

– Да, Бог, или Природа, обладает бесчисленным количеством атрибутов, которые будут всегда ускользать от моего понимания. Но и ограниченное мое понимание уже доставляет мне чувство великого благоговения и радость, временами даже экстатическую.

– Странная религия, если это можно называть религией! – Франку поднялся. – Все, я должен тебя покинуть – по-прежнему оставаясь в недоумении… Но еще один, последний вопрос. Вот мне интересно: ты обожествляешь Природу – или уподобляешь Природе Бога?

– Хорошо сказано, Франку! Мне понадобится время – много времени, чтобы составить ответ на этот вопрос…