Пробудившийся любовник

Наряд на нем был — консервативней некуда. Первый в жизни костюм. На ногах — супермодные ботинки. Поначалу Зет собирался надеть водолазку, чтоб прикрыть татуировки раба, но Белла запретила. И то правда: зачем скрывать, кем он был? Опять же, как ни рядись, глимерия все равно его не примет, даже не посмотрит, что он член Братства. Не только потому, что он был рабом крови, но и за его внешний вид.

Но раз Белле плевать, то ему — тем более. Хотя перед ее семейством Зет намеревался сыграть роль благовоспитанного джентльмена.

Белла шагнула вперед.

— Мама.

Они с матерью сдержанно обнялись. Зет вошел внутрь, закрыл дверь и осмотрелся. Богатый дом был обставлен в строгом стиле, как водится у аристократов, но занавески с обоями — это ерунда. Главное — система безопасности. Воин оценил сигнализацию на окнах, лазерные сканеры в дверных проемах и датчик передвижений на потолке. Все — на пять. Даже на пять с плюсом.

Белла отошла в сторону. Рядом с матерью она казалась очень напряженной — нетрудно понять почему. От этой прожженной аристократки, от ее платья и побрякушек за версту несло холодом. Обниматься с ней было так же уютно, как прилечь в сугроб.

— Мама, это Зетист. Мой мужчина.

Зет весь подобрался, когда пристальный взгляд отсканировал его с головы до ног. Второй раз. Третий…

Черт… вечер обещал затянуться.

Шальная мысль закралась в голову: в курсе ли мадам, что он заделал ее дочери ребенка?

Мать Беллы подошла ближе, Зет ожидал, что она подаст ему руку. Но этого не произошло. На глазах у женщины появились слезы.

Замечательно. И что прикажете делать?

Блистательная дама повалилась ему в ноги. Черное платье накрыло его модные ботинки.

— О воин, спасибо тебе, что вернул мою Беллу домой.

Пару секунд Зет просто пялился, потом наклонился и осторожно поднял женщину с пола. Неловко поддерживая ее, он посмотрел на Беллу. На лице любимой отражались смешанные чувства — изумление и вопрос: «Какого черта?..»

Когда мать отошла в сторону и аккуратно промокнула глаза, Белла, откашлявшись, спросила:

— Где Ривендж?

— Я здесь, — донеслось из темной комнаты.

Зет посмотрел налево и увидел огромного мужчину с тростью…

«Вот черт. Не может быть».

Преподобный. Этот наркодилер с «ирокезом» и фиолетовыми глазами, который, по словам Фури, был к тому же симпатом, — и есть брат Беллы?

Вот это номер! По идее, Братству нужно было гнать поганца из города в три шеи. А по жизни, Зет намеревался с ним породниться. Господи, а Белла-то знает, что представляет собой ее братец?

Вампир посмотрел на подругу. Скорее всего, нет, подсказал внутренний голос.

— Ривендж, это… Зетист, — представила она.

Зет перевел взгляд на мужчину. Фиолетовые глаза смотрели пристально, но под напускным спокойствием проглядывая тот же вопрос: «Какого черта?»

«Дела… и как же теперь выкручиваться?»

— Рив? — пробормотала Белла. — Мм… Зетист?

Преподобный холодно улыбнулся.

— Ну, что? Обрюхатил мою сестру и надумал жениться? Или просто зашел познакомиться?

Женщины ахнули, и Зет почувствовал, как его глаза сверкнули черным. Притянув Беллу поближе, он с трудом сдерживался, чтобы не показать клыки. В его планы не входило расстраивать кого-либо, но, если этот хлыщ не закроет свою пасть, придется вытащить его на свежий воздух и преподать урок вежливости.

Гордясь своей выдержкой, Зет прошипел в ответ:

— Да, мы собрались пожениться. И если ты, гражданский, перестанешь хамить, то, может быть, пригласим и тебя на церемонию. А не перестанешь — вычеркиваем из списка.

Преподобный сверкнул глазами и неожиданно рассмеялся.

— Полегче, брат. Просто я хотел убедиться, что о моей сестре позаботятся.

Преподобный протянул руку. Зетист встретил ее на полпути.

— Для тебя я не брат, а шурин. И о ней хорошо позаботятся, можешь не сомневаться.

Эпилог

Двадцать месяцев спустя…

Какие мучения… Эти тренировки его доконают. Ясное дело, он хотел стать членом Братства или хотя бы солдатом, но не такой ценой.

Когда урок рукопашного боя подошел к концу, не прошедший превращения новобранец еле стоял на ногах. Но не смел показать окружающим свою слабость.

Как и его одноклассники, он испытывал благоговейный страх перед учителем, великим воином со шрамом, полноправным членом Братства черного кинжала. Ходили слухи, что он съедал поверженных лессеров, убивал женщин ради удовольствия, а шрамы на теле были делом его собственных рук — так ему нравилась боль…

А еще говорили, что он убивал учеников за их ошибки.

— Отправляйтесь в душ, — скомандовал воин. Его низкий голос заполнил весь зал. — Автобус ждет. Продолжим завтра, в четыре. Постарайтесь выспаться.

Ученики рванули со всех ног в спасительный душ. У них осталось только два чувства: облегчение и боль. Отупевшие от изнеможения, они стояли под горячими струями, как стадо коров, изредка хлопая глазами.

Слава Деве, впереди их ждали шестнадцать часов нормальной жизни, вдали от этих синих матов.

Уже в раздевалке Джон вспомнил, что забыл футболку. Сжавшись от страха, он проскользнул обратно в зал…

И остановился как вкопанный.