Пробудившийся любовник

О. потер шею. На свидании с Омегой он помалкивал о своих намерениях обратить жену в лессера. Сперва нужно было удостовериться, что она жива, потом продумать концепцию. Ее принадлежность к роду вампиров была неразрешимой проблемой. Единственный аргумент, который он мог придумать, — это создание в ее лице сверхсекретного оружия. Братство нипочем не догадается, что женщина их вида…

Все эти логические обоснования лессер придумывал для Омеги. Сам-то он точно знал, что не позволит жене драться ни с кем, кроме себя самого.

Чтобы продать эту идею, придется сильно напрячься, хорошо, что шеф падок на лесть. Нужно только плюнуть на гордость и не жалеть вазелина.

Ю. продолжал докладывать:

— …идея в том, чтобы вычислить эти рынки, и…

Слушая его монотонный голос, О. подумал о яде. Не о капле — о целой бочке яда.

Отравленные яблоки. Как у Белоснежки.

— О.? Ты слушаешь?

— Да.

— Так я проедусь по рынкам, разузнаю, когда…

— Нет, сейчас ты никуда не поедешь. Я тебе скажу, что и когда делать.

Белла выскочила из кабинета, трясясь от ярости. Слава богу, ни Рэт, ни Торман не пытались ее остановить. Разумные мужчины.

Она прошлепала босиком до спальни Зетиста, захлопнула дверь и схватилась за телефон, как за пистолет. Немного помедлив, набрала номер брата.

Ривендж ответил на звонок и резко спросил:

— Кто это? Откуда знаете номер?

— Не смей со мною так поступать.

Молчание. Видимо, брат опешил.

— Белла… Подожди секунду.

В трубке послышалось шуршание, потом он язвительно сказал кому-то:

— Пусть явится мигом. Или я сам за ним приду.

Ривендж откашлялся и снова обратился к ней:

— Белла, ты где? Давай я за тобой заеду? Или пусть кто-нибудь из воинов привезет тебя домой.

— Неужели ты всерьез думаешь, что теперь я к тебе приближусь?

— У тебя нет другого выхода, — мрачно произнес он.

— Ты уверен?

— В противном случае Братство выдаст мне тебя насильно.

— Как ты мог…

— А чего бы ты хотела?

Он сорвался на крик:

— Ты хоть представляешь, как я провел эти шесть недель? Зная, что ты в лапах у этих проклятых тварей. И все из-за меня…

— Ты не виноват…

— Нельзя было отпускать тебя из дома!

Ярость Ривенджа ударила по нервам пескоструйной машиной, и Белла вспомнила детские страхи.

Но тут брат опомнился, глубоко вздохнул и резко сменил тон. Теперь в его голосе сквозило отчаяние:

— Белла, возвращайся домой, ради бога. Мы с мамой скучаем по тебе. Ты нам нужна. Ей и мне нужно увидеть тебя, чтобы удостовериться, что все в порядке.

Вот она, другая половина брата, которую она действительно любила. Защитник. Кормилец. Добрый страшила, который не жалел для сестры ничего.

Борясь с искушением пойти на попятный, Белла представила себя в домашнем плену. К этому ведь и шло.

— Ты отзовешь запрос на мой статус отстраненной?

— Обсудим это позже, когда ты будешь спать в своей постели.

Белла сжала трубку.

— Это значит «нет»?

Брат молчал.

— Алло, Ривендж?

— Я хочу, чтобы ты была дома.

— Да или нет, Рив. Отвечай.

— Мать не переживет, если с тобой что-нибудь случится.

— А я, значит, переживу? — огрызнулась она. — Как ты думаешь? У кого из нас было на животе вырезано имя лессера…

Белла прикусила язык. Сильный аргумент. Теперь брат точно взбесится.

— Рив…

Его голос похолодел.

— Я хочу, чтобы ты была дома.

— А я уже побывала в плену. И не тороплюсь очутиться в тюрьме.

— Что же ты собираешься делать?

— Поговори со мной еще пару минут в таком тоне — тогда узнаешь.

«Чтоб ты сдох!»

Вне себя от злости, Белла нажала отбой и размахнулась, чтобы швырнуть телефон о стену.

— Зетист!

Она испуганно прижала трубку к груди.

Обнаженный по пояс вампир застыл в дверном проеме. Он тоже был босиком.

— Ну что же ты медлишь? Кидай! — сказал он.

— Нет. Я, пожалуй, не буду.

Девушка отвернулась и только со второй попытки пристроила телефон в гнездо.

Прежде чем вновь посмотреть на Зетиста, она вспомнила, как тот загрыз лессера… потом — как привез ей вещи из дома… и как позволил пить свою кровь, хотя сам при этом едва не свихнулся.

Повернувшись, она поняла, что совершенно запуталась в его сетях, раскинутых между жестокостью и добротой.

Зет нарушил тишину:

— Я не хочу, чтобы ты в таком состоянии сбежала посреди ночи, куда глаза глядят. И не говори, что ты не об этом думала.

Надо ж, какой догадливый.

— А ты знаешь, что хочет сделать со мной брат?

— Да.

— И, по закону, вам придется меня ему выдать. У меня даже нет выбора.

«И что теперь делать?»

— А чем плохо дома? — спросил Зет.

Белла обожгла его взглядом.

— Чтобы брат держал меня за ребенка и обращался как с вещью? Ну да, конечно, — это как раз то, о чем стоит мечтать!

Зетист нервно взъерошил ежик. Бицепсы на поднятой руке напряглись.

— Семья должна жить под одной крышей. Время опасное.

«Вот черт. Только этого сейчас не хватало. Кто бы мог подумать, что он встанет на сторону брата?»

— Похоже, у лессеров жизнь сейчас тоже не сахар, — пробормотала Белла. — Если вспомнить, как ты их приласкал прошлой ночью.

Глаза Зетиста сузились.

— Если ждешь, что я раскаюсь, напрасно теряешь время.

— Да, от тебя дождешься! — взвилась она.

Он покачал головой.

— Если охота поскандалить, найди себе другую компанию. Со мной этот номер не пройдет.