Пробуждение

— Но-но, — погрозила мне пальчиком Богиня. — Не зарекайся. А то ведь как снимешь — все девушки в тавернах сразу станут твоими! Ты ведь учти, что твои Очки Славы по мире странствия будут ещё и возрастать!

— Ох ты ж! — ахнул я.

Алинда смешливо посмотрела на меня:

— Однако с женским коллективном ты управляешься неплохо!

— Да у меня на работе сплошной женский коллектив, — поднял руки я. — Двум из них я предлагал встречаться, одной признавался в любви, четвёртую звал в кино, пятой предлагал свободный секс, шестой отвешивал комплименты по поводу груди, а с седьмой просто флиртовал. Ну а восьмая была в меня влюблена… И у нас были отличные отношения! И это я ещё не касался коллег из соседних институтов или отделов…

— У-у, ну тогда всё ясно, ясно, — посмотрела на меня Алинда, и её глаза смеялись. — У тебя богатый опыт, как я посмотрю!

— В реальности у меня с ними ничего не получилось, — буркнул я.

— В реальности они живые люди со своими проблемами, — сочувственно посмотрела на меня Богиня. — А здесь… они созданы тобой, Саш. Они любят тебя — и проблема у нас всех одна.

Вот и всё. Кажется, все вопросы были решены и пора было идти.

Когда я уже хотел попрощаться, как воздух вдруг запестрел вокруг Алинды кучей странный табличек, похожих на бесконечно выпадающие диалоговые меню — или уведомления о личных сообщениях.

Алинда поморщилась.

— Это ещё что?! — изумился я.

Алинда хмыкнула:

— Сразу после нисхождения Ферии открылась возможность отправлять Богине молитвы — Личные Сообщения. Сразу посыпались сотни и-мейлов… игроки, запертые в локациях, которых нет, или из которых есть выход, но ведущий прямиком к "вайпу" — игровой смерти — через земли монстров…

Она вымученно улыбнулась:

— Ох, и тяжело же это — отвечать на поток желаний страждущих… когда я всё равно ничего изменить не могу!

Мановением руки она переправила всё в спам.

— Позже ими займусь, — виновато сказала она. — Не знаю, что они там хотят — но сейчас мне электронной почтой заниматься нет времени никак!

Я смущённо хихикнул.

Интересно, а реальные молитвы тоже попадают в спам?!!!

— Кстати, — улыбнулась она. — Баффи оставь мне. Раз она не может лечить, а научу её кое-чему полезному.

— И чему же? — полюбопытствовал я.

Богиня объяснила.

— Ого! — изумился я. — Сразу два умения!

— Ну, Богиня я или нет, — кокетливо расшаркалась Алинда.

Я хмыкнул.

— Постой-ка, — моё лицо расплылось в улыбке. — А сделай-ка так…

И придвинувшись, я зашептал что-то Богине на ушко.

Алинда рассмеялась.

— Все, что угодно для моего героя.

Наконец, время прощаться пришло.

— Саш… подожди… — тихо попросила меня Богиня.

— Да?

— Ты хоть понимаешь, что можешь действительно умереть?

— Я уже столько времени был готов, хотел умереть. А теперь у меня по крайней мере, есть за что. Моя жизнь ничто по сравнению с этой целью.

— Может быть, — тихо сказала она. — Но даже во имя цели умирать страшно и больно.

Я преклонил колено:

— Оставь это на меня.

Вот и всё…

Алая пиктограмма в виде крохотного флакона с алой жидкостью погасла. Теперь Мирра снова была собой. Я молча смотрел на неё. Странно было понимать, что у этого лица — будто две личности, что взаимно друг друга дополняют… А затем я тряханул головой и вытряс оттуда лишние мысли. Нечего им там болтаться! Всё ведь хорошо, и это та Мирра, которую я любил и люблю — всегда.

— Саш, это снова я, — робко тронула меня за плечо Мирра.

— Фух, — искренне сказал я. — Слава богу, а то знаешь… Мне нравится Алинда, но, всё-таки — общаться с Богами — как-то стрёмно!

— Я тоже испугалась, — призналась девушка.

— Испугалась? Чего?

— Ну, раньше ведь Алинда иногда говорила через меня — но это было совсем недолго. А теперь… теперь я будто исчезла, растворилась, пропала.

— Алинда не причинила бы тебе вреда.

— Да, — улыбнулась она. — Я знаю. Прости, я такая трусиха!

— Ну что, — улыбнулся я ей в ответ. — Идём?

Мирра судорожно кусала губы.

А затем вдруг порывисто ухватила меня за руку:

— Саш, погоди, не уходи… я тут подумала… ты ведь мне обещал!

И, посмотрев в её глаза — я понял, о чём она.

Да, не было места в Алинде, чтобы сделать это — более подходящего, чем этот храм. Храм жизни, любви, бесконечно пронизывающего света — чистого, прощающего, всепроникающего. Воспевающего жизнь и любовь в любом её проявлении.

— Ладно, — улыбнулся я.

Мирра робко переступила ногами и развязала шнурок на шее — платье, тихо зашуршав, упало к её ногам. Она стояла, абсолютно нагая, в золотистом свете падающего солнца, щебете птиц, среди разрухи и красоты древнего храма. Лианы свешивались через дыры в куполе, будто длинные верёвки; фиолетовые ветви шептали что-то в тишине. Пижма и медуница росла через трещины в полу. В её каштановых огоньках солнце зажигало золотые огоньки; розоватая стыдливость кожи, румянец на щеках, маленькие тёмные сосочки — она казалась робкой, испуганной ланью, представшей перед Охотником.

И я молча возложил её на алтарь.

Жертвы Алинде приносятся не так, как другим богам.