Пробуждение

Шли по заснеженным таежным тропам, которые сделались скользкими, преодолевали крутые сопки, заросшие лесом. Местами приходилось вырубать на пути кустарник, чтобы продолжать движение. Нагруженные оружием, продовольствием и боеприпасами, бойцы отряда с трудом преодолели в первый день двадцать пять верст.

До Аяна еще оставалось пройти невероятно трудных семьдесят пять таежных верст. Все чаще попадались на пути быстрые ручьи и речушки, впадавшие в океан. Кое-где удавалось наладить переправу на скорую руку. Но чаще переходили ручьи вброд. Немалое число бойцов были в ботинках и прохудившихся сапогах. Их переносили через ручьи на себе разведчики, обутые в болотные сапоги с длинными голенищами.

В пути встречалось множество летевших из теплых краев уток и гусей. Всем надоело питаться всухомятку. Хотелось полакомиться вареной дичью. Но приказ комбрига строг и однозначен: не стрелять, костров не разводить! Вострецов рассчитывал, что удастся атаковать аянский гарнизон белых внезапным и стремительным ударом. Он считал, что Пепеляеву еще ничего не известно о появлении красных в аянско-охотском таежном районе.

Но вскоре кое-что прояснилось…

На берегу таежной речки Нечай головная рота, оповещенная разведчиками, вступила в бой с отрядом пепеляевцев. Стычка была короткой и стремительной, как это зачастую случается во встречном бою. Несколько дружинников полегли сразу, сраженные меткими пулями разведчиков. Двое сдались в плен. Остальные обратились в бегство. Настигнуть их в глухомани усталые бойцы не смогли.

Пленными пепеляевцами оказались подполковник Варгасов и капитан Занфиров.

— Какова численность аянского гарнизона? — начал Вострецов допрашивать капитана Занфирова, который, как ему сразу показалось, был ошеломлен своим пленением, но никакой враждебности к красным не питал.

— Общая численность дружины генерала Пепеляева четыреста тридцать воинов, — без заминки отвечал Занфиров. Он больше не верил в успех белого движения и старался быть откровенным. — Но часть дружинников числом около сотни расквартирована в Уйке.

«Значит, поп сказал чистую правду, — подумал с уважением об аянском священнике комбриг Вострецов. — Похоже, и капитану этому незачем вводить меня в заблуждение, коли понял уже, что дело их безнадежно проиграно».

— А скажите, капитан, известно ли генералу Пепеляеву о том, что отряд красных на подходе к Аяну? — мягко и дружелюбно проговорил Вострецов.

— Нет, об этом брату-генералу ничего не известно, — ответил Занфиров. — Его превосходительству лишь известно, что пароход красных под литерой «ЗД» курсирует где-то около Охотска. В случае прибытия парохода красных в Аянскую бухту генерал принял решение не допустить высадки десанта на берег и отдал приказ силами трех рот при одной четырехорудийной батарее укрепиться на прибрежных сопках…

— И что же, генерал Пепеляев намерен отбить наши атаки?

— Похоже, что не очень уверен брат-генерал в успехе предстоящей схватки с вашими войсками, коли надумал кунгасы строить, — в голосе капитана Занфирова прозвучала едкая горечь. — Я же лично давно потерял веру в успех этой безумной затеи. Не только рядовые солдаты, но и многие офицеры разуверились в успешном окончании этого бредового похода на Якутск.

— И что же, удалось уже спустить на воду кунгасы? — встревожился Вострецов сообщенном о постройке морских судов в Анне.

Он рассчитывал пленить штаб Пепеляева вместе с награбленным золотом и пушниной. Строительство кунгасов осложняло успех экспедиции: ведь награбленные на побережье богатства могли вместе с Пепеляевым уплыть за границу.

— Нет, кунгасы спустить на воду не смогли, что-то не заладилось у строителей, — сказал Занфиров. — Теперь брат-генерал ждет прихода парусно-моторной шхуны фирмы «Свенсон» в порт Аян.

— Что ж, он теперь в Америку надумал податься?

— Нет, на шхуне русская команда и капитан на ней офицер русского флота, — сообщил пленный.

«Час от часу не легче, — подумал Вострецов. — Как бы не погрузили дружинники золото и пушнину в трюм этой загадочной шхуны!» Вострецову очень хотелось завершить экспедицию если не бескровно, то хотя бы с меньшим уроном людей. Не желал комбриг проливать русскую кровь: ведь конец жесточайшей войны приблизился вплотную. Какое-то время Вострецов еще колебался: как быть? Потом принял решение написать ультиматум и вручить его Пепеляеву, как только роты отряда обложат со всех сторон порт Аян. Миссию парламентера согласился выполнить подполковник Варгасов. Капитан Занфиров не решился идти в штаб Пепеляева, боясь расправы.