Пробуждение

С Алинкой мы дружим. Она не упускает возможности засунуть свой аккуратный носик во все наши дела, и вероятней всего потом выдаёт полученную информацию своей матушке, но меня это не волнует. Скрывать нам нечего.

С моими родителями чуть проще. Аня уже любила Артёма безусловной любовью, а отец совместно с сыном учился находить иные точки соприкосновения помимо меня. Получалось по-разному. Мы часто приезжаем к ним на выходные, если у меня нет дежурств. Жарим шашлыки, болтаем о пустяках, объедаемся Аниными пирогами. Мужчины даже о чём-то разговаривают, правда, немного напугано и предельно осторожно.

Артёму чуточку проще. Отцу сложнее – он все ещё пытается быть родителем двоих детей. Ему хочется и меня оберегать и сына не отталкивать. К тому же Артём как всегда верен своей манере общения, и серьёзный генерал до сих пор не знает, как реагировать на все эти шуточки и подколки.

Верхом всеобщего напряжения явился тот день, когда они неожиданно собрались на рыбалку. Я чуть не поседела за ночь. Спасибо Витале и Славке, которые увязались за ними следом. Я бродила по родительскому дому, нервно заламывая руки, а мачеха лишь ухмылялась, качая головой.

-Ты сейчас за кого больше-то переживаешь? – потешалась она надо мной.

-За себя! – вспылила я.

Оба вернулись на следующий день, молчаливые и потрёпанные.

-Ася, я ненавижу рыбалку, - потом плевался мне Артём, когда мы с ним остались наедине в моей бывшей комнате. Теперь она была наша. – Все эти комары, сырость, лягушки, спать в палатке…. Брррр… Аська, делай со мной что угодно, я больше туда ни ногой.

Примерно то же самое в тот вечер отец выговаривал Ане, только уповая на свой возраст и больную спину. Мы потом знатно посмеялись, пытаясь выяснить, кому же всё-таки принадлежала идея с рыбалкой. В итоге все стрелки были обращены в сторону маленького Славки. Зато я поняла, что эти двое готовы снести всё что угодно, на пути друг к другу.

В июле я получила своё свидетельство о разводе. Артём обещал поставить его в рамочку и повесить на самое видное место. Но потом всё-таки передумал, осознав, что фамилию обратно я не сменила, так и оставшись Урусовой.

-Придётся на тебе жениться, - вздохнул он тогда. – Чтобы ты стала похожа на человека.

Порывы мне его понравились, но мы пока не торопимся, обоим не до этого. У меня Кирилл уходит в отпуск, и объём работы возрастает. Я хоть и сопротивлялась количеству прибавившихся дежурств, но, как и обещал Бачин, разбирался со мной лично дядя Боря. А ему я отказать не могла. А потом и вовсе словила кураж. Даже парочку лекций на этой волне в местной медакадемии прочитала.

Дядя Боря оказался счастлив и попробовал отправить меня писать кандидатскую, но тут взбунтовался Артём, сказав, что ему и так меня катастрофически мало.

Хотя, вот чья бы тут корова мычала. Сам впахивает так, что я порой заявляюсь к нему на работу и… засыпаю у него на диване после очередной ночной смены. Бывает редко, но в такие дни он чувствует себя виноватым и становится шёлковым.

* * *

Где-то в середине лета мы были в гостях у Алёны с Виталей. Я не то чтобы стала уж сильно общительной, но людей подпускать ближе начала, научившись вполне гармонично вписываться в компанию его друзей. Для Артёма это важно, а я.. всегда имею в загажнике парочку интересных историй из жизни больницы. Обычно людям это нравится.

Так вот, были мы в гостях, заседая всё в той же беседке, что и до этого. На улице было душно и жарко, и я боролось с приступами тошноты, которые подкатывали ко мне из-за обилия шума и запахов. Тут все неожиданно притихли, и рука Артёма дёрнулась на моём плече. Я повернула голову в сторону дома, мимо которого по тропинке шла рыжеволосая нимфа. Тертышный озабоченно глянул на меня, я надулась, обиженная тем, что он переживает из-за моей реакции, потому что причин, по которым я должна была начать нервничать из-за появления Киры, я не наблюдала.

Она несмело поздоровалась со всей компанией, народ отмер, бурно начав галдеть в ответ, тем самым маскируя своё смущение. Хотя это ведь было неизбежно, что однажды Артём пересечётся с Кирой.

Дальше застолье продолжалось в привычном режиме, ну за исключением того, что девушка периодически бросала в сторону Тертышного печальные взгляды, что заставляло его напрягаться. А потом мне это надоело.

-Поговори с ней, - строго шепнула я ему на ухо.

-А что я ей скажу? – вдруг растерял он всё своё красноречие.

-Всё что хочешь. Но поговорить ты должен!

-А иначе?

-Иначе спать будешь один в бане и на раскладушке.

-Боже мой! – вскинул он голову к небу. – И угораздило же меня связаться… Ай, Ася, хватит драться уже.

Но, несмотря, на весь это цирк, с Кирой он всё-таки поговорил. После чего вернулся спокойный и умиротворённый. Про девушку того же сказать не могу, но мне и не интересно было.

* * *

В конце августа мне позвонили из медицинского центра, в который я когда-то ходила с Андреем на приём.

-Ася Владимировна? Здравствуйте, - бодрым голосом начала незнакомая мне администратор. – Я звоню вам напомнить, что вы записаны к Никольской Алле Сергеевне на приём.