Пробуждение (ЛП)

— Ну, если бы кто-то из вас хотел чего-то другого, кроме моей крови, тогда, возможно, я была бы польщена. Но поскольку я скорее против всей концепции того, чтобы быть ходячей коробкой сока, мне придется отказаться.

— Что, если бы я действительно хотел чего-то другого, кроме твоей крови? — многозначительно спросил он, его дыхание танцевало на моей шее.

Я подняла глаза, чтобы встретиться с ним взглядом, мое тело прижималось ближе, хотя я действительно не собиралась этого делать. Я переместила руки немного выше, мои кончики пальцев погрузились в короткие волосы на его затылке, прежде чем скользнуть вверх, чтобы коснуться мягких кудрей.

— Например, что? — спросила я, приняв невинный тон, на который я действительно сомневалась, что он купился. Сколько я выпила? Почему мне начинало казаться, что это не самая худшая идея, которая у меня когда-либо была? Разве он не подвесил меня над оврагом и не использовал как игрушку с самого первого моего дня? Почему пьяной Тори это не показалось таким уж ужасным? И почему я задавала себе так много вопросов, когда он просто провел большим пальцем по центру моей спины, и моя кожа загорелась от его прикосновения?

В глазах Калеба блеснуло веселье. Он откинул мои волосы назад через плечо, когда наклонился, его губы коснулись моего уха и вызвали легкую дрожь у меня по спине.

— Что, если бы я захотел…

Музыка внезапно оборвалась, и верхний свет ожил, наполнив танцпол слишком большой реальностью для моей затуманенной головы.

Я прищурилась от яркого света, отпустила Калеба и сделала шаг назад, оглядываясь вокруг, пытаясь понять, что происходит.

Из громкоговорителя раздался голос профессора Аструма.

— Пожалуйста, все студенты Академии Зодиак, пройдите к студенческим автобусам-шаттлам для немедленной доставки обратно в ваши дома!

Я в замешательстве посмотрела на Калеба.

— Это нормально? — Я спросила.

Он неопределенно покачал головой в ответ, очевидно, пытаясь понять, что происходит.

Холодок пробежал у меня по спине, и я отодвинулась от него, чтобы найти Дарси. Она тоже подошла, чтобы присоединиться ко мне, нахмурившись, вытащила свой Атлас из клатча и протянула его, когда заметила там сообщение.

Падающая Звезда:

Нужно было ее тоже предупредить.

— О ком он говорит? — потребовал я.

— Не знаю. Думаешь, что-то случилось или…

Двери бара распахнулись, и Маргарет ворвалась внутрь, ее кроваво-красные волосы развевались вокруг нее, а глаза были широко раскрыты от возбужденного страха.

— На Джеральдину Грас только что напали! Говорят, что она может умереть!

Холодный камень упал у меня в животе от ее слов. Мы покинули тот другой бар, не дожидаясь, пока появится Джеральдина. Что, если бы ей причинили боль, потому что она была одна или искала нас? Я имею в виду, что эта девушка чертовски раздражала меня своей преданностью нашему роду, но я бы никогда не пожелал ей никакого вреда.

— Мы должны выяснить, в порядке ли она, — выдохнула я, в отчаянии глядя на Дарси.

— Пойдем, — согласилась она, хватая меня за руку и таща к выходу. Поток студентов и других посетителей бара уже пришел к той же идее, и мы застряли позади них, не в силах пробиться. Мое внимание привлек вход на кухню за стойкой бара, и я потащила Дарси к нему. Мои нечистые на руку увлечения научили меня находить пути отступления на бегу, и у меня возникло ощущение, что вход для персонала будет намного менее оживленным, чем входная дверь.

Я перепрыгнула через стойку, и Дарси последовала за мной, когда я повела нас прямо через кухню к выходу, который вывел нас в переулок.

Холодный воздух ударил мне в лицо и помог немного прогнать алкогольный туман из головы.

Гладкий черный супербайк был припаркован в переулке, и на мгновение я не могла не уставиться на него. Я знала, что сейчас происходят гораздо более важные вещи, но этот байк был чертовски красивый в том смысле, что просто мурлыкал, «прокатись на мне». Если бы это были какие-то другие обстоятельства, я бы нашла способ сделать именно это, но прямо сейчас нам нужно было выяснить, что случилось с Джеральдиной.

Мурашки побежали по моей коже при воспоминании о последнем переулке, в котором оказались, и мы побежали обратно на улицу, где собралась толпа.

Я протиснулся между телами, и мой взгляд упал на бледную руку, свисающую с носилок, когда Джеральдину загружали в заднюю часть сине-серой машины скорой помощи. Я пробилсась вперед и вздохнула с облегчением, услышав ее голос.

Она бормотала о своей семье, спрашивала о маме, и ее кожа была болезненно бледной, но с ней все было в порядке. Она была жива.

Медработник закрыл дверь, как только ее погрузили, и появился Орион, прислонившийся к борту машины скорой помощи.

Его рукава были закатаны, а предплечья испачканы кровью. Кожа была бледной, а под глазами мешки, как будто он не спал целый месяц, чего, могла бы поклясться, раньше не было.

— Вы спасли ей жизнь, — серьезно сказал ему фельдшер. — Хорошо, что вы нашли ее до того, как нападавший смог закончить работу.