Пробуждение. От лица парней

Звезды ярко светили сегодня ночью, и между постоянным стуком наших шагов, я мог бы поклясться, что слышал шепот тех, кто наблюдал за нами. Наблюдали за мной.

Я проглотил комок в горле и продолжил идти, не глядя на нее, так как если бы я заглянул в ее большие глаза, я знал, что увижу в них свое отражение. А я не хотел смотреть на человека, которым мне предстояло стать этой ночью. Если я обнаружу настоящий страх в ее взгляде, когда она посмотрит на меня, тогда я пойму, что действительно сломаюсь. Сегодняшний вечер казался мне важным. Важным настолько, что судьба вертелась на волоске, и от того, в какую сторону упадет монетка, могло зависеть все.

То, что я собирался с ней сделать, было именно тем чудовищным поступком, за который мой отец похвалил бы меня. Это был жестокий урок, который он с удовольствием преподал бы мне. Если я сделаю это, то лишь еще больше увязну в его тени, приближаясь к той судьбе, которую он выбрал для меня и которую я никогда не хотел осуществлять.

Но, возможно, я был глупцом, когда верил, что смогу стать кем-то другим. Чтобы победить чудовищного человека, я должен был стать еще большим чудовищем.

Она не сопротивлялась, все еще находясь под властью моего принуждения, и мысль о том, что я вот так лишаю ее воли, вырывала куски из моей и без того истерзанной души.

Все то, чем я восхищался в ней, тот огонь, который пылал в ней и так легко притягивал меня ближе, был притушен той властью, которую я украл у ее действий. Я ненавидел это. Я знал, что это такое — быть принужденным под каблуком другого. Когда у тебя отнимают право на сопротивление, а ты терпишь их жестокость. Я воплощал в себе человека, которым никогда не хотел становиться, и все же я не видел другого пути.

Дело было не во мне, не в ней и не в троне. Речь шла о моем младшем брате, который нуждался в моей защите. И, возможно, она поняла бы это, если бы я объяснил, ведь она любила свою сестру так же яростно, как солнце, и я был уверен, что ради нее она пошла бы на любую жертву.

Но, конечно, я не мог объяснить ничего подобного ни ей, ни кому-либо другому. Так что в глазах всего мира, наблюдавшего за мной, я был бы просто злодеем. Но, возможно, для единственного оставшегося в этом мире человека, в котором была хоть какая-то истинная чистота, я мог бы стать его спасением. Вот на чем я должен был сосредоточиться. Ксавьеру нужно было, чтобы я сделал это. Так что все будет сделано.

— Куда ты меня ведешь? — Рокси вздохнула, страх в ее тоне заставил меня сжать челюсти. Этого уже не исправить. Я знал это. Отец теперь знал мою слабость. Он знал, как нанести мне удар. Это означало, что он владел мной так уверенно, как никогда раньше. Я был его творением, созданным для исполнения его воли. Сломанный так, как он всегда хотел сломать меня, чтобы я был не более чем марионеткой на ниточке. Его наследник, его правая рука, двойник того темного существа, которым он стал очень, очень давно.

— Мы собираемся повидаться с друзьями, — сказал я, мой тон был отрывистым. Я не мог сказать ничего больше. Мне просто нужно было пройти через это. Закончить это.

Я затащил ее в здание, протащил через тихий спортзал и раздевалки бассейна за ним. Она не могла бороться со мной благодаря принуждению, которое я наложил на нее, но я чувствовал, как ее мышцы напрягаются, словно виток пружины.

Почему она не могла просто выйти из этой игры, как только ее в нее втянули?

Я потянул ее через другую дверь в огромный бассейн и поджал губы, глядя на собравшуюся толпу, жалея, что мы не можем сделать это без свидетелей. Но в этом и был весь смысл, мы должны были показать всему миру, как низко можно опустить Вега и убедиться, что любой ропот о том, что они восстанут к власти и вернут себе трон, будет полностью подавлен. Это не был бой фейри на фейри против каких-то необученных девушек, это было доказательство того, что они не были достаточно фейри, чтобы преодолеть свои собственные страхи, что показало бы всем, насколько слабыми они были на самом деле.

Маргарет и ее подруги возбужденно кричали, и мое раздражение возросло при виде девушки, которую я когда-то взял к себе в постель. Она оказалась той самой психованной ошибкой, которую я не хотел совершать, и по ее ликующему взгляду, когда она смотрела, как я тащу сюда Рокси, у меня сложилось впечатление, что она могла подумать, что это что-то значит для нас с ней. Но это было совершенно не так.

Группа Волков Сета начала завывать от возбуждения, толкаться и пихать друг друга у края бассейна, попивая пиво. Альфы пока не было видно, так что я предположил, что он все еще работает над своей частью этого плана.