Пробуждение Посейдона

Гома видела публичные изображения Травертина в правительственных залах Намбозе и Гочана. Раздражительный и строгий, с суровым выражением лица, которое она помнила по тем фотографиям, и сейчас ей было трудно соотнести это лицо с теплотой и дружелюбием.

- Какое отношение ко всему этому имеет Травертин?

- Он разделял мой интерес к Мандале - в конце концов, это была научная головоломка. Для него это было как запах кошачьей мяты для кота. Он помог мне разработать коммуникационный протокол - абажуры и осветительные приборы, которые мы использовали для проецирования света и темноты на стены. Мы собрали их вместе с солнечными панелями, зеркалами, материалом для куполов, листами сельскохозяйственной мембраны - всем, что только смогли достать и быстро установить на место. Все это было очень грубо, но сработало.

Гома выдавила улыбку на обычное преуменьшение своей матери.

- После этого события, - продолжала Ндеге, - я сделала все возможное, чтобы скрыть причастность Травертина. У него уже было пятно на репутации со времен "Занзибара" - это было бы слишком. Я взяла на себя больше, чем моя доля ответственности, но поскольку я все равно шла ко дну, это была небольшая цена. Несмотря ни на что, Травертин оставался моим другом и никогда не позволял мне забыть о своей благодарности. Вот почему он дал мне этот список.

- Какой список?

Пальцы Ндеге пробежались по ряду книг, наконец остановившись на тонком, пыльном на вид томике. Она поставила его на стол, держа вертикально обеими руками, как щит.

- "Путешествия Гулливера", - сказала Ндеге. - Ты это читала?

- Нет.

- Хорошо, я бы не рекомендовала этого делать. - Ндеге снова села, затем открыла книгу и листала ее до тех пор, пока на стол не выпал листок бумаги. Гома увидела список написанных от руки имен в одной колонке и цифр в другой.

- Что это такое?

Ндеге кашлянула, чтобы прочистить горло, и прикоснулась рукой к своему дыхательному горлу. - После событий в Мандале - после моего преступления - разрушению "Занзибара" было уделено большое внимание.

- Так и должно было быть.

- Ну, да. Было ясно, что я вызвала какой-то отклик со стороны Мандалы. Общественное внимание было сосредоточено на очевидном - разрушении "Занзибара". Но Травертин осмелился заглянуть за пределы очевидного - осмелился задать себе другой вопрос. На что была направлена Мандала, когда произошло это событие?

- На небо.

Ндеге терпеливо улыбнулась, уже привычная к сарказму Гомы. - Помимо этого. Сам Крусибл вращается, причем вращается вокруг своей звезды. Взгляд Мандалы пронизывает небеса, как луч маяка. В точное время события Мандала была направлена на определенный участок неба. Так случилось, что этот регион включал Глизе 163.

Это было новостью для Гомы - она не слышала никаких упоминаний об этой связи ни от кого другого, - но она была осторожна и не принимала информацию безоговорочно.

- Ты не сказала, насколько велик был этот участок космоса или сколько в нем было других звезд.

- Ты права, что с подозрением относишься к совпадениям. С другой стороны, ты сама ученая, так что я не должна удивляться. - Пальцы Ндеге постучали по бумаге. - Но таким же был и Травертин, и методы его исследования были строгими. В этом суть этого списка. Травертин определил несколько сотен звезд-кандидатов в направлении взгляда Мандалы. Конечно, все они находились на разном расстоянии - некоторые из них находились на расстоянии сотен, тысяч световых лет. Травертин проигнорировал все это. Нас интересовали только ближайшие звезды - те, от которых мы могли бы ожидать получения ответного сигнала.

- Ответный сигнал?

- А что, если "Занзибар" встал у кого-то на пути? Энергетический импульс, да, но не что-то разрушительное. Что-то, предназначенное для пересечения межзвездного пространства из одной солнечной системы в другую? Следующим вопросом Травертина был: когда мы можем ожидать ответа? Эти цифры - даты. - Палец Ндеге скользнул вниз по списку к записи для Глизе 163, ее слишком длинный ноготь царапнул по бумаге. - Ты понимаешь, в чем смысл? Мое преступление произошло в 2460 году, так что самый ранний ответ от этой системы мог поступить только сто сорок лет спустя. Это 2600-й год.

- Двенадцать лет назад.

- Задолго до того, как Мпоси пришел ко мне по поводу своего сигнала, - согласилась Ндеге. - Но достаточно близко к предсказанию Травертина, чтобы вызвать мурашки по коже. И ты видишь, как я особо выделила эту звезду? Из всех кандидаток Глизе 163 была ближайшей, с наибольшей вероятностью имеющей пригодные для жизни миры. Травертин всегда подозревал, что именно на нее был направлен сигнал Мандалы.

Гома молчала. Она предположила, что существовала вероятность того, что список звезд и дат был обманом, недавно подстроенным ее матерью. Но у Ндеге не было истории подобного рода фальсификаций. Более того, обман не послужил бы никакой очевидной цели и не принес бы пользы никому из них.

- Я не знаю, что с этим делать.