Пробуждения

Летом 1971 года мистер Э., который не принимал ни леводопу, ни другие лекарства с весны, начал понемногу оживать, к нему стали возвращаться реакции и чувства, которых он был лишен на протяжении предыдущих девяти месяцев. В октябре 1971 года я назначил леводопу в пятый раз, и теперь добился существенного, хотя и умеренного успеха, и состояние больного остается стабильным до настоящего времени (сентябрь 1972 года), пусть мы и не наблюдаем той поразительной реакции, какая была в 1969 году, и сейчас при всем желании мистера Э. нельзя принять за здорового человека. Периодически возникает хорея, приступы паркинсонизма с характерными депрессиями, а иногда в движениях сквозят патологические суетливость и поспешность. Кроме того, появился новый симптом — дистонический спазм шейных мышц. Но, несмотря на все эти проблемы, подвижность больного и его настроение стали намного лучше, чем до первого назначения леводопы. Мистер Э. регулярно гуляет вокруг госпиталя, ухаживает за собой большую часть времени, а один раз в месяц даже чувствует себя настолько хорошо, что ездит домой на выходные. Он читает газеты и охотно беседует с больными и проявляет неподдельный интерес ко всему, что происходит вокруг. Хотя жизнь его ограниченна и монотонна, как, к сожалению, жизнь большинства больных в учреждениях, подобных нашему, он, похоже, достиг реального и полезного душевного равновесия и сохраняет его на протяжении последних десяти месяцев и, возможно, сохранит на неопределенное время и впредь.

Джордж В. [См. с. 158–159 и 297.]

Мистер В. родился в Бронксе в 1913 году, в четырнадцать лет оставил школу и стал помогать отцу в работе в их семейной прачечной. В двадцать лет женился и благополучно сочетал тяжелую работу в прачечной с активной семейной и общественной жизнью.

В пятидесятые годы мистер В. заметил, что при волнении или сильной усталости у него начинала дрожать правая рука. Семейный врач не обратил должного внимания на этот симптом, посчитав его «нервным тремором». Два года спустя мистер В. стал замечать, что правая рука теряет способность к быстрым и мелким движениям, а почерк стал заметно мельче. Затем развилась общая скованность всей правой половины тела.

Эти и другие симптомы появлялись настолько медленно и незаметно, что, когда я впервые осматривал мистера В. как своего частного пациента — а было это через восемь лет после появления тремора в правой руке, — он все еще справлялся с работой в душной и влажной прачечной, водил машину, во время прогулки проходил несколько кварталов и без ограничений мог обслуживать себя. У него действительно была акинезия и ригидность в правой половине тела, и когда он шел, то не размахивал правой рукой и подволакивал правую ногу. Голос у него был абсолютно нормальным, но лицо стало умеренно маскообразным. Единственное изменение, которому пришлось обучиться, — писать левой рукой, но, на счастье, мистер В. с детства одинаково хорошо владел обеими руками.

Хотя в левой половине тела резкие признаки паркинсонизма отсутствовали, мне все же показалось, что в правой руке отмечалась едва заметная гиперактивность, так как он очень сильно жестикулировал ею и проявлял некоторую манерность, каждые две или три минуты без нужды поправляя очки. Может, это было некое подобие тика. (Когда я впервые увидел мистера В., то не был уверен, является ли повышенная активность левой руки патологической или это просто компенсация неподвижности правой. Однако после назначения леводопы реакция больного показала, что эта активность все же была патологической.)

С 1965 года мистер В. принимал артан и подобные лекарства и считал, что такое лечение пошло ему на пользу, поэтому был в большом сомнении относительно необходимости принимать леводопу, когда пришел ко мне на прием в 1970 году. «Я слышал, что это волшебное лекарство, настоящее чудо, — сказал он. — О нем пишут все газеты, называют его «чудо-лекарством». Я часто разговаривал с миссис В. насчет того, чтобы его попробовать, но мы никак не можем решить этот вопрос. Я все еще справляюсь с работой и делаю почти все, что хочу, но год от года мне становится все труднее. Может, я протяну без чуда еще несколько лет. Конечно, было бы замечательно, если бы я смог снова пользоваться и своей правой стороной. Но я все время слышу и о «побочных эффектах».

В этом случае спешить было некуда, и мы с мистером В. отложили окончательное решение до лета 1971 года. Наконец мы решили начать, после того как больной продемонстрировал превосходную реакцию на амантадин в апреле и мае того же года. Однако реакция мистера В. на прием начальной дозы леводопы оказалась весьма странной, и странность эта заключалась в том, что прием лекарства привел к появлению симптомов паркинсонизма в «нормальной» до этого левой половине тела. Этот негативный ответ исчез через несколько дней и сменился замечательным расслаблением и появлением подвижности в правой половине тела. Причем все это восстановилось в такой степени, что мистер В. стал чувствовать себя (да и стал на самом деле) совершенно здоровым.