мне, оставляя за собой светящиеся следы липкой слизи. Его щупальце, как я теперь могла
видеть, было не единственным, а располагались они в дырах по бокам его головы, шевелясь, как длинные фиолетовые паразиты, пока его рот издавал ужасные жующие
звуки. Амон решительно атаковал монстра, вонзая в его плоть ятаганы, но червь
проигнорировал его атаку и продолжил двигаться дальше.
- Амон! – закричала я, когда его тело ударилось о потолок.
- С ним все будет в порядке, - пробормотал голос нал моим ухом. Я резко
развернулась, но не могла видеть ничего, кроме тьмы, а потом кончика моего носа
коснулась сияющая искорка, обжигая.
- Астен?
- К твоим услугам, моя прекрасная поклонница. Если ты будешь так добра, чтобы
последовать за мной.
В ярости чудовище бросилось на меня, но из тьмы вытянулась рука и схватила мою, затягивая меня в вихрь черного тумана, полного сверкающих светлячков. Астен внезапно
стал видимым. Червь замер, его щупальца пробовали воздух в нескольких дюймах от
наших лиц, но не могли нас найти.
Амон напал на смятенного монстра, заставляя его повернуться к нему, а Астен все
еще крепко держал меня за руку. Он не дал мне и слова вымолвить, пока не отвел меня за
сталагмит, выведя из затопленной части пещеры.
Как только мы дошли туда, я заметила доктора Хассана, устроившегося на камне, окруженном водой, которая достала бы до пояса, если стоять в ней. И хотя мы с Астеном
стояли выше, сила водопада возрастала, за секунды вода достигла наших лодыжек.
- Постояла бы ты в сторонке, - посоветовал Астен.
- Не понимаю. Мы должны вернуться и помочь Амону.
- Амон и сам прекрасно справится.
- Но…
- Поверь мне, - Астен взглянул на меня не дерзко или с целью пофлиртовать. В его
глазах была мольба, и казалось, что он не привык ее показывать.
- Ладно, - прошептала я.
Астен использовал заклинание, и его тело засветилось изнутри. Бриллиантовый
белый свет звезд окружил его и становился все ярче, занимая все больше пространства, мне пришлось отступить и отвернуться. Вода была мне по колено и касалась ног доктора
Хассана.
Оглушительный птичий крик привлек мое внимание снова к Астену. Вместо
красивого египетского принца, на длинных ногах в воде переминалась сверкающая белая
птица, достаточно большая, чтобы расправиться с огромным червем. Он склонил ко мне
голову, и его вытянутый клюв нежно коснулся моего плеча.
- Астен?
Огромная птица опустилась ниже, и я подобралась к ней по воде, обхватывая руками
его шею, что была намного тоньше его тела, но я чувствовала сильный мышцы под
мягкими перьями.
- Что если я упаду или меня начнет тошнить? – спросила я, закидывая ногу на спину
птицы и забираясь на ее спину.
Его смех раскатывался в моей голове. После этого он сунул клюв в сырую кучу
шевелящихся червей и поднимал голову, набирая полный ключ червей.
Скривившись, я смотрела на этих светящихся червей и размышляла над тем, что
могу закончить так же, как и они.
Астен расправил крылья и забил ими по воздуху, преодолев дюжину шагов в один
прыжок. Я в отчаянии цеплялась за его шею, когда он прыгнул на камень, выступавший из
воды. Я заметила, что доктор Хассан машет нам, когда Астен прыгнул в воздух и
расправил крылья.
Бушующий ветер отбросил назад мои волосы, пока птица взлетала. Кончики его
крыльев рассекли льющийся водопад, и потом мы уже были в открытом небе, пролетая
над Оазисом священных камней. Мой желудок, похоже, остался внизу, в пещере, и я
думала о том отчаянном моменте, когда меня все же вывернет, и я полечу внизу. Астен
снижался, описывая круги над горой, и я смогла, наконец, взять под контроль свое тело.
Я ответила, не проронив ни звука.
«Ты слышишь меня, если я заговорю мысленно?»
- Тогда я буду просто говорить с тобой, пока ты можешь меня слышать.
- Не за что. А теперь давай вернемся и заберем Амона.
- Да, но…
А потом Амон в облике золотого сокола вырвался из дыры в горе, промокший
доктор Хассан цеплялся за его шею. Сокол яростно бил крыльями, раскачиваясь в
стороны, и я поняла, что он хочет помочь доктору Хассану устроиться на его спине, но тут
из горы позади них вырвался огромный червь, раскрывший рот, его тело было в синяках и
изломах.
Он вцепился в перья на хвосте золотого сокола, и тот вскричал, уносясь прочь.
Чудовищному червю осталось лишь единственное золотое перо, что медленно падало