Прочь от тебя

Сегодня я весь день поглядываю на часы, ожидая Катиного прихода. Несколько дней назад рассказал ей о том, что собираюсь тренировать мелких в спортивном зале. Она поддержала эту идею, горячо заверив меня, что всё получится. Нельзя сказать, чтобы до того я сильно горел желанием заниматься тренировками, но услышав "у тебя всё получится", словно получил второй шанс и активно включился в работу. И да, хотелось показать, что у меня действительно всё получается. Синичка, я не так уже безнадёжен. Иногда самому себе становилось смешно от потребности показать, поделиться, рассказать. Чувствую себя трёхлеткой, спешащим поделиться с родителями всеми своими чудесными открытиями. Мама, смотри - бабочка! Мама, смотри - собака!..

Так же и я, только все мои "смотри, вот он я" обращены именно к ней. Эта привязанность растёт и крепнет с каждым днём, пускает корни глубоко в меня. Глубже, чем всё, что было прежде. Это не просто жажда секса, хоть и секса тоже хочется. В особенности после того, как удалось попробовать самую малость. Сорвало тормоза - и вверх, вверх, вверх... Потом пришлось делать вид, будто ничего особенного не произошло, а мы всё те же - добрые соседи и приятели, не более того. Но себя не обманешь. Иногда смотришь на неё, когда она о том не знает, а мыслями полностью в тех минутах, проведённых наедине. Хочется ещё? Несомненно. Больше, дольше и чаще, но... Нахрапом её не возьмешь. Не всегда с ней прокатывает "хочу и возьму". Нужно быть осторожным и иногда действовать словно сапёр, разоружающий взрывчатку.

Вновь унесло мыслями, в то время как передо мной стоит пацан и отрабатывает удары.

- Корпусом больше работай, - советую я ему, а потом слышу знакомый детский голосочек, проглатывающий последнюю согласную моего имени:

- Дени..!

Я поворачиваюсь на звук голоса и получаю тычок в лицо.

- Иди, отдохни, - велю я пацану и спешу навстречу Кате, - привет, как дела?

- А разве тебе не опасно получать по голове вот так? - в глазах плещется тревога, столь явно читаемая, что я радуюсь, как придурок. И готов стать грушей для лупцевания, лишь бы ловить на себе вот такие её взгляды, полные участия, тревоги и заботы.

- Нет, не опасно. Главное, чтобы в глаз не прилетело. Да и удар не сильный, как комариный укус.

- Здесь ты начинал тренироваться?

- Да, улыбаюсь я, - вон та груша, бессменная старушка. Висит до сих пор.

- Как тебе работается  в знакомой обстановке?

Я задумываюсь на секунду.

- Я даже не воспринимаю это всё как работу или обязанность. Просто прихожу и делаю то, что получается у меня лучше всего. Так же как ты, наверное, когда сидишь в ателье и кайфуешь от самого процесса.

- Наверное, ты прав... Я видела твои фото на доске почёта.

- Скажешь тоже, доска почёта. Просто налепили фоток на булавки.

- Но налепили же не всех подряд. Тобой гордятся и с тобой считаются.

От её похвалы изнутри разливается приятный жар, как от растопленной печи.

- А это что, подрастающее поколение новых спортсменов?

К нам подходит Иван Палыч и треплет Саньку по плечу.

- Да, уже почти сформировавшийся боксёр. Уделал меня под орех с одного удара.

- Вот как? Молот схлопотал по самое не хочу? - улыбается тренер, присаживаясь перед малышом.

- Почему Молот? - спрашивает у меня Катя, в то время как Иван Палыч занят Санькой.

- Фамилия у меня Молотов.

- Я даже не знала.

- Ну ты и не спрашивала, да я и сам не говорил. Зато теперь знаешь...

- Ага, пойду у гугла спрашивать всю твою подноготную.

- Ты меня развеселила. Зачем тебе гугл, когда я перед тобой? Спрашивай - отвечу...

- Лучше расскажи, то к чему здесь. Так, просто. Можно без подробностей. Я всё равно почти ничего не смыслю в спорте.

- Из меня никудышный и косноязычный рассказчик.

- Иногда за правильной речью ничего интересного не кроется, слушаешь будто машину-автомат. Но ты - другое дело. Чувствуется, что ты на самом деле увлечен своим занятием, потому тебя интересно слушать.

Говорят, мол, не всё коту - масленица, но сегодня - с точностью до наоборот. Я окрылён её словами и интересом, пусть даже таким, поэтому оставшееся время до конца тренировок пролетает незаметно. Просто приятно знать, что сидит поодаль и наблюдает за мной. Я переодеваюсь и иду к ней. Катя о чём-то треплется с тренером, как ни в чём бывало. Словно они знакомы тысячу лет.

- А вот и он, - глядя на меня, говорит Иван Палыч.

- Чего он тебе обо мне нарассказывал?

- Правду и ничего кроме правды, - улыбается старый лис и прощается, отходя прочь.

- Быстро вы нашли общий язык.

- Когда есть что обсуждать, почему бы нет? - смеётся Катя.

- Вернее, кого, да?

- Можно и так выразиться. Тренер твой - хороший человек, печётся о тебе. Рассказал о тебе кое-что...

- Так и знал, что старый сольёт информацию, - бурчу я, делая вид, что недоволен.

- И кто из вас старый? Сейчас именно ты сморщился, как сушёный урюк.

- Скажешь тоже... Так что там Палыч слил?

- Да так, ничего особенного. Рассказал, как пытался тебя стимулировать заниматься босом, когда в первое время ты отлынивал.

- Не отлынивал, просто смысла не видел во всём этом.