Прочитай меня

Взглядом показывает, что я должна буду рассказать ей все от начала до конца. Видный и хорошо сложенный Егор произвел впечатление на тетю. Попал под определение принца, не иначе.

Я выжидающе смотрю на Егора, а он — на чифирь в большой чашке. Молчит, словно решает, как ко мне подступиться.

— Ты обиделась на меня за «дуру»?

— Обиделась.

— Не обижайся, я больше не буду лезть в твою личную жизнь. Я действительно пришел по делу.

— У нас нет общих дел.

— Поговорим — будут.

— Ты слишком уверен в себе.

— У меня есть для этого основания.

Так бы и огрела его по башке чем-то тяжелым, но под рукой нет подходящих предметов.

— Приступай! — ворчу.

— У тебя всегда было буйное воображение, и я хочу его позаимствовать.

— Сколько угодно! — махнула рукой. Сразу от сердца отлегло. Никаких благотворительных вечеров, аукционов и прочих испытаний, всего лишь просьба что-то придумать. Не иначе как подарок его жене-жирафе! — Если сейчас не успеем, спишемся по почте.

— По почте не получится, это строго конфиденциальное дело. Ты знаешь, кем я работаю?

— Нет. Вчера ты отказался отвечать.

— Потому что тебе было неинтересно.

— Может, было, а может, нет, теперь уже не узнаешь, — состроила обиженную мину.

Воображает из себя невесть что!

— Я работаю на отца, параллельно закончил институт.

— Математика?

— Экономика и финансы.

— Дальше не учишься? Я почему-то думала, что ты из тех, кто получает множество дипломов и степеней.

Егор поморщился.

— Возможно я поступлю в заочную магистратуру, но речь не об этом. Ты знаешь, чем занимается отец?

— Правит глянцевой империей.

— Этот идиотский термин очень раздражает отца, и меня тоже. Но глянцевые журналы у нас есть, как успешные, так и не очень. Об этом и разговор. Два года назад отец поручил мне журнал «Завтрашний финансист». Ты знакома с ним?

— Нет.

— Он подарил мне его на день рождения, решил испытать, на что я способен. Я два года положил на то, чтобы перезапустить журнал. Слишком узкая специализация и консерватизм редактора сказались на рейтинге. Мы в корне изменили стратегию, целевую аудиторию, нашли новых фрилансеров и построили связи с крупными банками. Ко второму году число подписчиков выросло на 600 %. Я не хвастаюсь, эта информация имеет отношение к просьбе.

— Но у тебя же нет журналистского образования и вообще никакого филологического. Как ты можешь управлять журналом?

— Так я и не редактор, а владелец. Журналист из меня никакой, а в финансах разбираюсь, определяю политику журнала, стратегию, темы. Это мой журнал, понимаешь? Самый кайф — превратить то, что тебе интересно, в бизнес. Я нанял креативного молодого редактора, и у нас сформировался успешный тандем. Сначала я вообще ничего не знал про журналы, потом изучил бизнес, нанял консультантов и потихоньку набрался ума-разума. У редактора своя ответственность, у меня своя. Ни для кого не секрет, что журнал мой, деньги мои и ответственность тоже. Теперь, когда журнал процветает, я перестал ежедневно лезть в их дела и стал помогать отцу со всем остальным. Так вот…

Егор отпил чифирь и закашлялся. Да уж, тетин чаек без должной подготовки пить опасно.

— Так вот… есть у нас один журнальчик, слабенький, почти мертвый. «Красота и дом». Тираж никакой, с популярными женскими журналами не сравнится. Отец собирается его прикрыть, даже продавать лень, но спросил моего мнения. Мы специализируемся на мужских журналах — спорт, машины, финансы и прочее. С точки зрения бизнеса это разумно — сохраняем фокус, завоевали свою нишу на рынке и удерживаем ее. Но хорошо бы оставить хоть один журнал для женщин, для баланса. Отец поручил решение этого вопроса мне, и я надеюсь, что ты поможешь.

От удивления я чуть не захлебнулась чаем. Позаимствовать мое воображение для журнала… он с ума сошел!

— Я?!

— Да.

— Ты просишь меня помочь тебе с журналом? С журналом!

— Да.

— С печатным изданием? Страницы, буквы, слова, чертовы запятые с тире.

— Да. Ты поможешь разобраться, что не так с журналом, и придумать новую тему. О чем писать, для кого, как… Мы уже провели опросы, собрали мнения экспертов, сделали анализ рынка, мы с тобой все прочитаем…

— Прочитаем? О чем писать? Пошел ты знаешь куда!

В груди горячо, как ожог. Злоба закипает, поднимается смерчем. Если Егор надо мной смеется, то это низко. Подло. Это жалит в самое сердце. Он все обо мне знает, поэтому и бьет больнее других. Чтение и письмо для меня… это невозможно. А он… Жестокий!

Тетя занесла в комнату вазочку с печеньем и остановилась в дверях, с удивлением глядя на разозлившуюся меня.

— Не надо печенья, Егор уходит! — показала ему на открытую дверь.

— Аль, прошу, дай мне договорить! — Егор пробрался между мебелью, пытаясь схватить меня за руку.

— Отпусти меня!

— Подожди, ты меня не дослушала!

— Я услышала достаточно!

Тетя вертела головой, как на теннисном матче — от меня к Егору и обратно.

— Что он такого сказал? — спросила испуганно.

— Потом объясню.

— Я попросил Алю помочь с журналом! — злой и обеспокоенный в равной мере, Егор встал между нами, загородив собой дверь. — И не вижу в этой просьбе ничего предосудительного!