Продана: по самой высокой цене

Ее голова поворачивается влево, а затем вправо. Она проводит рукой вниз по моему предплечью, и я чувствую, как Катя смазывает кровь на моей руке в местах, где она меня расцарапала. Ее глаза закрыты. Она просто наслаждается моими прикосновениями.

Спасибо, твою мать. Она нуждается в этом. Катя может не бояться его снимать. Она нуждается в этом больше, чем она сама может себе представить.

— Кончи для меня, — говорю я ей, слегка отстраняясь и глядя на нежные изгибы ее лица. Она морщит лобик и ее мягкие, пышные губы приоткрываются. Ее кожа покраснела и изо рта вырывается резкое горячее дыхание, говорящее о том, что она близка. Мне даже невыносимо смотреть на то, как она взвинчена и теряет над собой контроль. Так чертовски великолепна. Такой она должна быть всегда. Потерявшейся в своем удовольствии, которое я ей доставляю. А не в боли.

— Пожалуйста, кончи для меня, — я практически умоляю ее, мое сердце болит, мое тело заледенело и почти онемело.

Она кричит, в то время как теплые соки возбуждения вытекают из нее, а бедра дрожат. Ее тело напрягается, она сжимает меня с такой силой, равной интенсивности ее оргазма.

— Хорошая девочка, — тихо произношу я, убирая от нее руку, и продолжаю прижимать Катю к себе.

Я целую ее волосы, потом щеку и шею, когда она склоняет голову в сторону, сжимая мои плечи и положив щеку на мое плечо.

У нее занимает какое-то время, чтобы успокоиться, и все это время я просто прижимаю ее к себе.

— Ты в порядке, котенок? — тихо спрашиваю я, отступив от нее на мгновение.

Она сразу же прячет лицо, и меня это раздражает. Меня выводит из себя, что она стыдится своего прошлого.

Я сжимаю ее подбородок своей рукой и заставляю посмотреть на себя.

Она отстраняется, отводя голову в сторону, и тихо отвечает.

— В порядке.

Я думаю ее расспросить. Заставить ее выговориться об этом. Но мы оба знаем, что произошло.

Я не хочу причинить ей больше боли. Я притягиваю ее к своей груди, и слегка встряхиваю. Она держится за меня с такой силой. Ей это в новинку. Она цепляется за меня так, будто упадет, если я отпущу ее. Словно она развалится здесь без моей поддержки.

Моя бедная Катя. Я нежно ее целую, мое сердце разрывается.

Мне жаль, что я не могу сделать больше сейчас, на это потребуется время.

Каждый раз, когда она надевает этот браслет, Катя знает, что она делает, что она разблокирует.

Это должно было случиться, но я до сих пор испытываю злость по этому поводу.

Я кладу ее на пол, тяжело дышащую и пытающуюся перевести дыхание, пока включаю душ. Сильные брызги, ударяющиеся о стену, заглушают ее тяжелое дыхание. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на нее, подставляя руку под струю, чтобы проверить, когда польется теплая вода. Катя по-прежнему лежит с широко открытыми глазами, глядя на великолепный браслет, лежащий на полу ванной комнате напротив нее, словно змея, ожидающая нанести удар.

Хотя я не удивлен ее решением, когда она помылась и понежилась, и пришло время либо его надеть, либо выбросить. Я не удивлен, что она снова надевает его на ногу, чтобы не допустить возращение своих ночных кошмаров. Но ее взгляд теперь другой.

Это прогресс.

— Катя, как ты понимаешь, что означает быть Хозяином? спрашиваю я ее, пока сижу на ее кровати и нежно поглаживаю ее волосы.

—Я не знаю, Хозяин, — отвечает она так тихо, что я почти не слышу ее.

— Как ты думаешь, что это значит? — спрашиваю я ее.

— Я чувствую себя такой растерянной, — признается она.

— Что если я скажу тебе, что у тебя был только один Хозяин, Катя? Что бы тогда ты сказала?

Она поворачивается в постели, наконец, глядя мне в глаза.

— Я бы сказала, что Хозяин-это хорошо. Хозяин является спасителем.

Ее принятие заставляет мое сердце болеть. Я хочу спасти ее. И я спасу.

Глава 24

Катя

Не могу поверить, что делаю это.

Я бросаю взгляд на Айзека, пока он везет нас в просторном кроссровере Mazda CX-5 к дому моей семьи, управляя автомобилем так, что умудряется возбудить меня, даже когда я нахожусь на грани нервного срыва. Все, что он делает, так сексуально. Его манеры, то, как он говорит, как двигается. То, как он владеет мной.

Я качаю головой. Не могу поверить, что позволяю этому человеку встретиться с моей семьей, ведь я знаю его только нескольких недель.