Продавец острых ощущений

— Наверняка кто-то видел, совсем без зрителей не бывает, — заметил Стас. — Эх, жаль, я сегодня на особом задании, а то бы сгонял с тобой в Гольяново, поискал зрячих и слышащих.

— А мне придется ехать, — вздохнул Гуров. — Больше вариантов нет. Или найду свидетелей, или сдам дело в архив. И на кой черт Кадацкий таскался в Гольяново?

— Любовница, — бросил Крячко. — Насмотрелся на своих клиентов, экзотики захотелось. Нашел женщину попроще, а чтобы с ней перед братьями по бизнесу случайно не «засветиться» и имидж свой не подпортить, снял квартиру в таком районе, куда они точно не сунутся.

— Ты квартиру видел? Подобное жилье для интимных встреч не снимают.

— Кто-то снимает, — пожал плечами Стас. — Говорю же — экзотика.

У него зазвонил телефон, он взглянул на дисплей:

— Все. Шеф вызывает, погнал я, — и, махнув рукой, направился к двери. У самого порога остановился: — Да не кисни, напарник, найдешь ты своих преступников. Прямо сегодня и найдешь.

— Иди уже, предсказатель, — улыбнулся Лев. — Как освободишься со своего особого задания, звони. Вместе посидим, подумаем.

Крячко ушел, Гуров еще какое-то время оставался в кабинете, но вскоре ушел и он. Помощи Юхимишина он просить не стал. Смысл? В прошлый раз не сработало, значит, теперь придется действовать самому.

В Гольяново доехал за час, собрав пробки везде, где только было можно. Поставил машину возле дома, где убили Кадацкого, дошел до подъезда и вдруг резко развернулся и направился на другую сторону дороги. В тот дом, где грозная женщина-гора не дала ему возможности провести поквартирный опрос. На этот раз препятствий он не встретил. Спокойно поднялся на девятый этаж, вышел из лифта и остановился на лестничной площадке.

Подумав, решил начать с левого крыла. В двух квартирах ему не открыли, в третьей встретил мальчишка-подросток, сообщил, что взрослых дома нет, и захлопнул дверь. А в четвертой Гурова ждал сюрприз. На звонок дверь открыла женщина-гора. В ситцевой кофточке, в белых брюках и с кудрями на голове. Женщина явно была навеселе.

— Госпожа Сивкова?

— Мент? — удивленно и как-то радостно воскликнула Сивкова. — Снова ты? Не думала, что после моего выступления ты снова здесь появишься. Ладно, заходи уж, гостем будешь.

— Так вы все-таки здесь живете? — спросил Гуров.

— А ты думал, я правда к любовнику пришла? Ну, даешь, мент! Всяким россказням веришь, — рассмеялась Сивкова. — Здесь, мент, я живу, а насчет мужика наплела, чтобы желание вопросы задавать у тебя отбить.

— И ведь сработало, — улыбнулся в ответ Лев. — Почему теперь гнев на милость сменили?

— Скучно, — коротко ответила женщина-гора.

— Что ж, госпожа Сивкова, постараюсь развеять вашу скуку.

— Можете называть меня Марго. Так мне привычнее.

— Тогда вы зовите меня полковник, — попросил Гуров. — Мне так тоже привычнее.

— Договорились, — рассмеялась Марго.

Она провела его в уютно обставленную комнату, усадила в кресло, сама заняла широченный диван.

— Валяй, полковник, трави свои байки!

Несмотря на то, что все в районе уже давно знали больше, чем полиция, Гуров вкратце обрисовал картину убийства. Затем начал задавать вопросы. Марго отвечала быстро, но рассказывала только то, что считала нужным. Квартира, которую сдавали внаем, проблем участковому никогда не доставляла. Прежний хозяин помер своей смертью два года назад, а новый никогда здесь не жил, сразу стал квартирантов пускать, даже ремонтом не заморачивался.

Жили у него по большей части командировочные, а те приключения себе на задницу в чужом городе редко находят. До того как случилась резня, квартира больше месяца пустовала, никак, видно, не срасталось у хозяина с поиском квартирантов. А все потому, что цену ломил. Другие поскромнее суммы назначали, а этот зарядил, как за пентхаус в центре Москвы, вот и остался без дохода. Как только аппетиты поубавил, сразу жилец нашелся.

Откуда Марго так много знает про хозяина квартиры? Соседка его — Маргошина подруга, она ей все сплетни и приносит. Только про людей, которые мужика искромсали, спрашивать бесполезно. Не повезло полковнику, подруга сначала лета в больницу загремела, что-то серьезное с сердцем. Так что квартира ее в день убийства пустовала, подслушать и подглядеть было некому.

— Что, даже во дворе не обсуждали, предположений не выдвигали? — спросил Лев.

— Так все хреново, полковник, что рад и сплетням? — сочувственно покачала головой Марго. — Ладно уж, поделюсь сплетнями. Но, чур, уговор: от меня ты ничего не слышал.

Гуров быстро согласился, и Марго пересказала все дворовые сплетни. Версий выдвигали целый список. И наркоторговцам жилец задолжал, и супругу кого-то из «шишкарей» оприходовал, и на «бабки» не того, кого следовало, насадил. Один даже целую историю выстроил, как жилец новый, отработав на приисках, прихватил оттуда мешок золотых самородков и решил в Москве устроиться, а «быки» приисковые узнали и за ним в столицу приехали. Его версию обсмеяли, он же настаивал на своем, утверждая, что лично знаком с убитым и историю его из первых уст слышал.