Продавцы грёз. Том первый (СИ)

У горящих цехов уже собрались первые пожарные. Кто-то же, не заморачиваясь, уже принялся тащить с завода всё ценное, в первую очередь – еду. Среди мародёров я увидел и пару рабочих из тех, что были с бородатым на площади, и парочку охранников, спустившихся с вышек. Кажется, сейчас их не занимали ни дела профсоюза, ни охрана вверенной территории, ни тот факт, что несколько минут назад они стреляли друг в друга. Самого же бородача что-то не видно…

А нет, вот он. Видимо, дым и неразбериха помогли ему спрятаться во время карательного рейда. Уже собрал вокруг себя толпу и кричит что-то об упорядоченной выдачи консервов. Семья погибших рабочих – в первую очередь.

– Я бы на их месте всё же потушил пожар, прежде, чем начать грабить, – буркнул Корос, откашлявшись в кулак. – Дышать уже нечем, скоро загорит так, что тут и грабить будет нечего.

– Всему своё время, – отозвался Дерек.

Из-за дымовой завесы распахнутые ворота выглядели как какой-то портал в другой мир. Мы вышли из него, и я, наконец, вдохнул полной грудью чистый воздух. Странно, но дым не вызывал у меня даже лёгкого покашливания.

Странно, чёрт возьми, что человек, с которым я уже столько времени в одной команде, хотел меня застрелить.

Удивительно, но Цнех, безраздельно владеющий мясным бизнесом в городе, решил устроить рейдерский захват табачной фабрики, а когда у него не вышло, на него ополчились не только пострадавшие, а ВСЕ табачники. Поразительно, но Кэп, которая уже собиралась сваливать на зимовку куда-то на юг, взялась за это дело.

Чудовищно странное стечение обстоятельств, но я сегодня никого не убил. Странно, что не убили меня.

Из трущоб к заводу потянулись первые стайки детишек. Бегут поглазеть. А потом, пробравшись на завод и набрав полные руки мяса, бросятся хвастать матерям, а те, припрятав награбленное, побегут с ними за новой порцией.

Это какой-то сюрреализм, но смерть одного человека осчастливит сегодня десятки человек. У людей на столе появится еда. Кому-то, возможно, это поможет пережить зиму. Но… завода ведь больше не будет. Куда пойдут эти рабочие? Сколько из них могут умереть с голода?

Я сжал кулаки и мрачно посмотрел на окровавленный мешок, заброшенный Орайе за спину.

Я ничего не мог изменить. С моим участием или без это произошло бы.

Странно, но я был уверен – пройдёт время, и я смогу влиять на подобные события.

Мне мерещился белый домик и живущие в нём чумазые ожесточённые дети.

Глава восемндацтая

Впервые за долгое время я оказался на твёрдой земле.

Потянувшись и зевнув, я дважды топнул по жёсткой и промёрзлой тверди, ломая покрытые инеем желтые стебли травы. Рановато начались заморозки, рановато, всего-то начало октября. Но что поделать? Не на курорт же мы приехали.

Ещё раз зевнув, я направился к деревянной будке, стоящей поодаль. Удобства, так сказать, на улице, но разве этого нужно бояться? Я улыбнулся сам себе. Настроение было отличным. Долг таял на глазах – продажа пулемёта и половины концентратов оказалась очень выгодной. К весне мой долг вообще исчезнет, будто его и было. К тому же, нас наняли за еду и патроны охранять небольшой хуторок, да ещё и приплатили за оставшиеся белки.

Так что всю зиму нас ожидала свежая еда, отличные кровати и бесплатная починка одежды. Капитан недвусмысленно намекнула, что я буду жить в её домике, а без соседей мы развернёмся. Рай, а не жизнь.

Так что мы забрали деньги за голову Цнеха, в последний раз отвезли почту, быстренько разгрузили дирижабль и начали располагаться. Нам с Авером, правда, повезло меньше всех – последние два дня мы демонтировали пулемётную будку, не сходя на землю. Но сейчас пулемёт уже торчит на башне над воротами в хутор, а мне улыбается чумазая, но вполне симпатичная селянка, стоящая на пути к удобствам. О том, что в таких маленьких деревнях чужаки должны “оставить своё семя” хотя бы раз, Капитан мне уже сообщила. Когда же я отказался, она с явным благоволением сказала “Посмотрим, что можно с этим сделать”.

Кажется, молодой селянки мне не обломится. Не особо и рассчитывал. Не хотел же я, чтобы Ивалла испортила жизнь мне, ей и вообще всем причастным.

Выйдя из будки, я принялся озираться в поисках кого-то знакомого: позавтракать ещё не успел, да и вздремнуть было бы не грех, а где находится домик капитана, я пока не знал. Изнутри хуторок выглядел куда более приятно, чем с высоты дирижабля. Узкие улочки, заставленные бочками и всяким хламом, вокруг бегают курицы, две свиньи с бодрым хрюканьем роют пятаками подмёрзшую землю, с диким воем мимо бежит стайка детишек. Всё-таки люди остаются людьми, жизнь продолжается, несмотря на пулемёты, торчащие над железной стеной, и обычай на новый год наряжать стены домов патронташами и гранатами.

Я так и не увидел никого знакомого, зато где-то на соседней улочке раздался громогласный зевок, на который был способен только Крог. Я обогнул дом и действительно увидел механика. Полуголый, он стоял босиком прямо в замёрзшей грязи. Судя по его помятой морде и красным глазам, он, в отличие от нас с Авером, вчера времени просто так не терял.