Продолжение Дон Жуана

Лепорелло . Тогда, поинтересуюсь, сколько у нас на часах? (Рявкнул.) Тебя спрашивают?!

Д. Ж . (глухо). Полночь.

Лепорелло . Тогда еще вопросик, совсем уже ясный, гражданин… А может ли Дон Жуан опоздать на свидание на пять часов?.. Нет, на час? Нет – на полчаса?.. Нет… на минуту?! (С негодованием.) Бывало ли с ним такое за три тысячи лет? Что же ты молчишь? (Орет.) В Севилье я бежал к тебе, Анна, десять километров в тысяча шестьсот тридцатом году, и кровь так и хлестала, но я поспел…

(К Д. Ж.) Что замолчал?

Д. Ж . Ты… ты… лжец!

Лепорелло . Опять ерунду порешь. Бывает ли ложь в любви? Может ли Дон Жуан произнести подобную хреновину? И тут неувязочка, так что придется выяснять личность, а то все под масочкой… ( Срывает с него маску.) Гляди-ка, Аннушка…

Дон Жуан закрыл лицо руками, но Лепорелло раздвинул его руки.

Эти набрякшие мешки под глазами… да ты… старая калоша! (Хохочет.) А может ли Дон Жуан быть старым? Ну сам посуди, морда, что молчишь? Погляди-ка мне в глаза, видал? Горят мои глаза! Потому что – орел! Дон Жуан! А у тебя? Слезятся?!

Анна . Но почему я знаю этот голос… Почему я помню… лицо?..

Лепорелло

. Но, ласточка! Так он же приходил к тебе от меня три тысячи лет подряд! Он же слова мои приносил вчера! Это же он – мой слуга Лепорелло!

Д. Ж. застонал.

Только он у меня немножко стал… того… с приветом, от старости… Дебил!.. Все-таки три тысячи лет служить! И кто его только не бил, сердечного… за эти годы… Ведь так, Сганарель? (Внезапно дает пощечину Д. Ж.) Д. Ж . Ты… ты… ты… (Бросается на Лепорелло.) Лепорелло (легко сбивая его с ног). Но – тихо! Тихо, Калатинион! Я ведь теперь твой хозяин! А? Что? Гармония! (И он начинает беспощадно лупить Д. Ж.) Анна (истерически). Не надо! Я прошу! Лепорелло. Что ты… Это ему хорошо для здоровья. Врачи с поликлиники говорят, что от трепки он в себя приходит! Так, Сганарель? (Анне.) У него три имени: обычно я зову его Сганарель. Ну а когда он ведет себя хорошо, зову ласково – Лепорелло! Ну а когда плохо – Калатинион – от слова «колотить».

Беспощадно лупит Д. Ж. – Д. Ж. падает.

Д. Ж . (хрипло). Не надо бить.

Анна в ужасе смотрит.

Лепорелло . Ну вот и получше пошло дело. (Взглянул на часы.) Принеси-ка портфельчик, Аннушка… В прихожей он… Пора нам.

Анна, оглядываясь на Д. Ж., пятясь, уходит.

Что ж ты, ботинки снять не мог – наследил… А я, честно скажу, боялся! Думал, все-таки ты – Дон Жуан, специалист, тысячи лет практики! Но правду говорил отец в древности: «Не боги горшки обжигают». Я хоть прост, да смекалист. Оказалось, главного ты не знал: за три тысячи лет не понял, тупица. Главное – не стихи. Главное – молчать. Скажи ей: я – Дон Жуан. И – в тряпочку! Дальше она все за тебя выдумает, как ей захочется. Женщины – они такие фантазерки! И не балованные… Все обижаешься?.. Да ты благодарить меня должен! Тебя воскресили, так ты трудись. Не хочешь работать, хочешь думать – освободи место!..

Возвращается Анна с портфелем. Д. Ж. неотрывно глядит на нее.

Анна . Что ты смотришь на меня, старик?

Д. Ж . Я жду, когда ты вспомнишь «великую любовь».

Лепорелло . Ах, ты опять за свое?! (Рванулся.)

Анна . Не надо. Оставь его.

Лепорелло остановился.