Проект 018. Смерть?

Помимо трех основных богов индуист может верить в своих домашних богов, по домашнему поверью живущих в его доме. Может приносить им жертвы и поклоняться как хочет. Другие индуисты могут не признавать его домашних богов или даже не знать о их существовании — все это не нарушает целостность индуизма. Потому что есть Храм.

Свобода в религии приводит к возникновению оппонентов. Это показатель жизни. Если исчезает свобода, наступает застой с последующей деградацией и разложением. Нет ни одного исключения. Свобода дает разнообразную жизнь. Несвобода все убивает и появляется однообразная смерть.

Противоборствующие группировки внутри религии похожи на противоборствующие группировки внутри науки. Ученые готовы за свою научную истину в прямом смысле драться (и дерутся реально). Но их Храм науки (фундаментальные законы) обеспечивает единство науки. Признающие этот Храм ученые считают друг друга честными людьми, ищущими истину. А споры… Ну что ж… Природа у человека такая… Зато при спорах расцветают сто цветов.

В свободной научной среде ученым признается тот, кто разделяет базовые истины и оперирует логикой и опытом. В свободной религиозной среде единоверцем признается тот, кто разделяет базовые истины и чистым сердцем ищет ответы на спорные вопросы.

Ситуация переворачивается с ног на голову, когда наука или религия оказывается под пятой государства. Искателей истин власть гонит. Появляются идеологически верные ученые и верующие — начетники и догматики. Истина теперь — это соответствие мнению власти. Если ученый выходит за очерченные рамки, его называют лжеученым. Если верующий выходит за официально очерченные рамки, он получает статус еретика.

Несвободная наука или религия вращаются вокруг нового центра — Власти. Так как у нее нет намерения искать истину, она думает исключительно о сохранении и усилении себя (иначе она не власть), религия, идеология и наука в ее руках превращаются не в живых и свободных искателей истины, а в мертвые инструменты, работающие на власть.

Римская власть в страшном сне не планировала поиск религиозной и философской истины. Она искала решение христианского вопроса, три века бывшего занозой. И вот она нашла решение, создав из новых христиан подчиненную ей конструкцию.

Чтобы духовная армия эффективно культивировала идеологическое единомыслие на всей территории империи, ей нужен центр, вокруг которого она бы вращалась. Этот центр сглаживал бы все противоречия и объединял конфликтующие группировки в целое. Новому христианству нужен был Храм. В роли Храма могла выступить только Власть.

ГЛАВА 18. Ортодоксия

Для римских властей системный кризис был очевиден. Понятно, что проблема не в спорах о природе Христа, а глубже. Не будет этого спора, будет другой, пятый и десятый. Проблема решалась только одним способом — исключить саму возможность таких споров.

В поисках решения этой задачи Рим придумывает принцип, получивший название «ортодоксия». До Рима мир не знал понятия «религиозной ортодоксии». Это изобретение принадлежит сугубо римским аналитикам и политтехнологам.

Суть ортодоксии — информация, объявленная истиной официально, считается такой без всяких рассуждений. Не важно, насколько эта информация соответствует здравому смыслу. Пусть даже ее положения противоречат друг другу — все это не важно. Важно, что если любая информация официально заявлена истиной, значит, это и есть истина.

Второй признак ортодоксии — форма объявляется выше сути. Не важно, насколько верующий честен в своем поиске истины. Согласно ортодоксии, вчера были «блаженны алчущие и жаждущие правды» (Мф. 5,6). Сегодня истину не нужно жаждать, потому что ее теперь должна давать власть от Бога — император Римской империи.

Одной из главнейших задачи ортодоксии было освободить религию от здравого смысла. Если власть через подконтрольных ей священников говорила: сказано, что истина — это, значит, это — истина. И точка. Думать, так ли это на самом деле, не нужно. Даже если ты со всем согласишься, все равно лучше соглашаться не через понимание, а через веру.

Вера для власти приоритетнее понимания. Пусть лучше люди верят, чем понимают. Потому что ситуация постоянно меняется. Чтобы ей соответствовать, следом истину нужно менять, что власть и должна делать. Добрый верующий должен не раздумывая следом менять свои убеждения. Если он вчера свято верил, что дорога в рай лежит налево, после изменения ситуации, и следом истины, он так же свято должен думать, что дорога в рай лежит направо. Для этого нужно быть не гибким, гибкий — мало. Нужно быть жидким. Только тогда без усилий сможешь занимать новую форму истины, предложенную властью.

Если завтра власть изменит мнение, верующий вслед за ней без усилий изменит свои взгляды. Если же человек не только верит, но и понимает, возникает опасность, что он не согласится с логикой новой истины. Не важно, почему не согласится, не поймет ее, или поймет, но увидит ошибки. Тем более во многих случаях истинное объяснение изменения истины невозможно дать.