Проект Антироссия. Очерки и статьи 2004–2020 годов

Но таковая перспектива ничуть не заботит российские власти. Сиюминутная выгода застит все. Ради нее продаются леса под вырубку Китаю. Ради нее губятся реки. Ради нее наша страна обращается во всемирную свалку для радиоактивных отходов, которых на данный момент накопилось свыше 550 миллионов тонн. Представители международных экологических организаций неоднократно обращали внимание на неприемлемые условия хранения РАО в России. Не так давно один из немецких телеканалов показал репортаж о химическом комбинате города Северска, на территории которого под открытым небом ржавеют бочки с урановыми отходами, привезенными из Германии. «Росатом» планирует создать системы пунктов хранения радиоактивных отходов и запустить в 2010 году систему обращения с радиоактивными отходами. В планах корпорации также запуск в 2015 году системы обращения с отработанным ядерным топливом и программы вывода из эксплуатации атомных объектов. Спрашивается, отчего было не наладить эти системы прежде, чем ввозить опасные отходы в страну? Отчего, вообще, западные страны предпочитают отправлять этот «ценный груз» нам, а не заниматься его переработкой? Но неважно все это для господ из правительства! Главным было получить барыш за разрешение на ввоз РАО, а что делать с ними потом – вторично, «авось» выведет.

Ради все той же выгоды премьер-министр Путин, так покрасовавшийся в роли защитника Байкала в предвыборную страду, теперь вновь разрешил загрязнять великое озеро-море. «Эта новость повергла защитников Байкала в недоумение и растерянность, – сокрушался писатель В.Г. Распутин в беседе с В.С. Кожемяко («Время трагедий»). – Это что же, опять начинать все сначала? Я состоял в Государственной комиссии по Байкалу в середине 80-х прошлого столетия, руководил которой Николай Иванович Рыжков. Комиссия в 1985-м приняла решение: к 1993 году работу целлюлозного комбината на Байкале прекратить. Но новая власть в начале 90-х скорее готова была прекратить существование России, о Байкале в то время и речи не могло быть. Но сегодня-то?!»

Решение о возобновлении работы ЦБК вызвало массовый протест. Несколько тысяч человек разных политических убеждений и профессий вышли 13 февраля 2010 года на митинг в Иркутске и других городах. В принятом иркутским митингом обращении к президенту Медведеву указывается на необходимость проведения антикоррупционной экспертизы принятого постановления правительства, разрешившего загрязнять Байкал. В настоящее время Байкальский ЦБК принадлежит структурам Олега Дерипаски, который, по некоторым сведениям, хотел бы избавиться от актива. Однако, без разрешения на сброс сточных вод в Байкал предприятие было убыточным, олигарху необходимо было поднять цену объекта. И российское правительство немедленно пошло ему навстречу, дав необходимое разрешение.

Надо сказать, что под угрозой находится сегодня не только Байкал. Варварская политика в отношении природы в сибирском регионе укоренилась еще с советских времен и была предметом постоянной тревоги многих русских писателей. Вновь и вновь обращается к этой теме В.Г. Распутин. «Я ведь и сам с Ангары, и Аталанка моя, переехавшая полвека назад перед затоплением Братского водохранилища в гору и принявшая в себя полдюжины соседних деревень, до сих пор жива, хотя и доживает, по всему судя, последние годочки. Поля затопили, леса вырубили, постоянных дорог в большой мир нет, работы нет, надежд не осталось – пустеет Аталанка, – с непреходящей болью говорил писатель в упомянутой выше беседе. – …Красавицу Ангару только по старой памяти можно называть Ангарой. Три гидростанции – Иркутская, Братская и Усть-Илимская – превратили ее в разбухшую, ограбленную и даже опасную старуху. Десятки лет после затопления пришлось ей вымывать из своих глубин и качать на волнах неубранные леса, а затем баррикадами забивать ими свои берега. Острова ушли на дно, воду пить нельзя, рыбу есть нельзя – это результаты работы химических предприятий в Ангарске, Усолье-Сибирском и Саянске. Нельзя, но и рыбу берут, и воду пьют. А что делать? Кому жаловаться?»