Проект "Дружина". Притча о талантах

      Палец Тайбофрога отклонился, указав в сторону таланта в пионерском костюме.

      — Гондон в красном галстуке — Барабанщик.

      Талант-амфибия медленно передвинул руку указывая на вторую группу. Его палец указал на высоколобого парня в цилиндре и пальто. Бледная кожа таланта, контрастировала с блестящими, чёрными, как отполированный обсидиан глазами. За спиной у таланта висел монструозных размеров топор, с чертами интегрированного в него оружия, навроде винтовки или дробовика.

      — Это у нас Раскольников.

      Палец сместился, Невский решил, что понял план амфибии и аккуратно дотянулся до кармана, удерживая весь дробовика в одной руке. Едва ли бы этот трюк вышел незамеченным если бы Тайбофрог не сфокусировал всё внимание на себе, облив противников ведром оскорблений.

      — Это Псина — палец указал на брюнета в кожанной куртке, джинсах, с маской собаки на лице и ошейником на шее.

      — А вот это — он указал на девушку в плаще и фартуке, лицо которой закрывала кожаная маска с выпуклыми линзами. — Свинчатка, и небо свидетельствует словам моим я удивлен, как она смогла оставить свою обычную компанию. Ты не боишься, что твои идиоты нажрутся капсул стирального порошка?

      — Смейся-смейся лягушонок…

      Видимая часть лица Свинчатки потемнела, став похожей на ноздреватый чугун. Крыша затрещала под её весом, прогибаясь.

      Невский напрягся, вернув руку назад на цевье.

      Тайбофрог снова повернулся к нему.

      — Ну что, вот и познакомились, да?

      — Ага, — Сергей кивнул, поворотом головы указав на открытый карман. — Только я их и так знал.

      Всё произошло так быстро, что он едва успел нажать на спуск. Язык Тая метнулся к карману Невского и вытащил оттуда светошумовую гранату. Пантограф, Псина и Раскольников рванули к нему, миньоны Барабанщика бросились на оперативника, вместе со Свинчаткой.

      Выстрел Невского сбил Пантографа в прыжке, отправив его в крышу, словно удар автомобиля. Приходилось верить, что Тайбофрог не просто указывал на героев, а распределял порядок атаки.

      Вторым на очереди был Барабанщик, надежно прикрытый мёртвыми телами «однопроцентников». Тайбофрог выкинул вторую руку из кармана своей куртки, плеснув в их сторону какой-то слизью. Вязкая, густая словно желе, она окатила крышу под их ногами и рванувшие на Сергея зомби, повалились словно кегли.

      На мгновения, целясь в Барабанщика, опер потерял амфибию из вида. Барбанщик почти с ужасом в глазах уставился на жерло ствола, которое изрыгнуло в его живот восемнадцать тяжелых картечин. Его пальцы дернулись и на крыше словно что-то взорвалось. Воздушной волной, похожей на ударную волну от мощного взрыва Сергея ударило, перекувырнув через себя, он врезался в ржавые перила ограждения крыши и схватился за них что было сил. Тонкая арматура выгнулась и на короткий момент, он оказался висящим над пропастью, разглядывая остатки монстров, усеявшие двор. Затем, каким-то до отчаяния животным рывком он перегнулся вперед, оказавшись в позиции лежа и в этот момент на крышу посыпались обрывки кровли.

      Он навелся на Тайбофрога. Что происходило в те секунды, что он потерял его из виду, Сергей не представлял, но сейчас проклятая лягушка сражалась ничуть не менее брутально, чем внизу во дворе.

      Свинчатка, уже отступала от него, на металлической части её лица виднелось несколько вмятин, фартук и балахон были порваны спереди и сзади, обнажая тело словно состоявшее из множества сплавов. Раскольников и Псина держались чуть получше, но прямо на глазах Сергея, Псина пропустил настолько лютый лоукик, что его тело отбросило в сторону, как от выстрела.

      Раскольников, увернувшись, едва не достал Тайбофрога топором. Лезвие чиркнуло по куртке, разрубив её и издав скрежет, явно зацепившись о броню. Сергей, не целясь выстрелил жаканом, попав Раскольникову в плечо, отчего тот закрутившись юлой, едва не свалился с крыши. Тайбофрог в этот момент, каким-то похожим на низкий джеб ударом, врезал в подреберье Свинчатки. Та пошатнулась, отступив назад и до пояса провалилась сквозь крышу.

      Псина, пытаясь подняться, несмотря на явно выбитую в колене ногу, метнул что-то в Тайбофрога. Амфибия не успел наклонится, и упал на колено, издав клокочущее рычание. В его бедре и в его плече, торчали два примитивных клинка, сделанные по образцу французского окопного гвоздя. Шипя и фыркая, как крокодил, Тайбофрог молниеносным движением крест-накрест разорвал на себе курту, обнажая броню, необычного, органического дизайна, с похожей на чешую фактурой поверхности. В его пальцах, в конце движения, оказались не менее десятка пластин-чешуй разной формы.       Треугольные, похожие на клыки, круглые, похожие на остеодермы, ромбические похожие на змеиную чешую.

      Невский успел заметить косой разрез на броне, из которого струилась бледно-кобальтовая кровь, а затем Тайбофрог начал метать пластины своей брони во всех, кто шевелился на крыше.

      Каждое его движение было за гранью реакций Сергея, он улавливал лишь размытое марево двигающихся рук, отрывистые щелчки, и творимый запущенными снарядами хаос.