Проект «Ковчег». Воздушные рабочие войны. Часть 2

С водой у группы была совсем беда. Зоя и не знала, что в Крыму так плохо с водой. В школе, на уроках истории они, конечно, проходили Крымские походы Василия Голицына и Миниха. Как страдали русские войска от болезней и отсутствия питьевой воды. Но так, когда это было! А оказывается, ничего здесь с тех пор не изменилось. С водой в Крыму была большая проблема. У местных, конечно, вода была. Только вот к местным обращаться было категорически запрещено командованием. Зою еще удивил такой приказ, почему разведчикам Красной армии нельзя попросить помощи у советских людей?!

И уже здесь она поняла почему! Насмотрелась! И на рабов насмотрелась за эти трое суток и на обращение с военнопленными со стороны местных татар. Видела, как в ауле у подножия горы, где они расположились, красномордый мужик в богатом ярком халате стегал плетью худого паренька одетого в лохмотья красноармейской формы, а потом оставил его умирать на солнцепеке, привязав к столбу. Видела изможденных женщин, в таких же лохмотьях, работающих от рассвета до заката и получающих за это только тычки и побои. Видела лагерь военнопленных, где в охране радостно служили местные татары и русские предатели. И каждый день оттуда вывозились телеги с трупами красноармейцев. Смотрела и скрипела зубами, сжимая в руках новеньки ППС. А так хотелось стрелять, стрелять, стрелять! Убивать этих нелюдей! Предателей! Они же хуже фашистов! Те враги, с ними все понятно! А эти же были свои! Советские люди! Они праздновали советские праздники, выступали на митингах и собраниях, пользовались всеми достижениями революции. А потом, в самое тяжелое для страны время переметнулись к врагу. Практически все, весь народ! Она бы поняла, если б это были только местные богатеи. Но аульская беднота служила немцам даже с большим рвением, чем зажиточные татары! Почему?! Что?! Что им не хватало, не нравилось?! Советская власть дала им возможность учиться, лечиться, работать и отдыхать! А они! Рука потянулась к гранате. Нащупав пальцами рифленый бок лимонки, Зоя успокоилась. Это ее граната. На самый крайний случай. Чтоб не попасть в плен к этим! Она так решила! Подорвет себя, лучше вместе с кем-то из этих!

Мальчишка заткнул бурдюк деревянной пробкой, повесил его себе на шею и, крикнув что-то гортанно овцам, погнал их дальше. Пастушонок скрылся за изгибом тропинки. Напряжение, державшее Зою эти несколько минут, отпустило, оставив после себя саднящий от волнения бок и чуть подрагивающие пальцы.

– Ну что же ты так, Васенька, – зашептала Зоя не приходящему в себя Сиротинину, – чуть не выдал нас. Потерпеть не мог, что ли? Ты же разведчик! Элита! Нас так сам товарищ Берия назвал! Помнишь? Конечно, помнишь! – она шептала слова, зная, что Василий ее не слышит. Но ей так было легче. Спокойней. Будто и не одна она. Правда, она и так не одна. Еще есть лейтенант Тихонов, их «Тихоня», старшина Марченко, сержант Макаров, Ваня Лямин. Но Ваня отсыпается после ночного дежурства, Марченко с Макаровым в охранении. А Тихонов ушел наблюдать за притихшими после ночной бомбежки немцами. Зоя подрагивающими пальцами отвинтила крышку фляжки и капнула несколько капель на губы Сиротинина. Рот сержанта приоткрылся, требуя еще. Но девушка уже завинчивала фляжку. Несколько глотков, едва плещущихся на дне это вся вода, что у них есть. Если ночью не будет эвакуации, придется брать воду у врага, а это раскрытие и гибель группы.

Сверху тоненьким ручейком посыпалась земля с мелкими камешками. Зоя тут же, перевернувшись на спину, выставила в сторону шума ствол автомата.

– Космодемьянская, свои! – в просвете между веток показалось измазанное грязно-зелеными полосами лицо Тихонова в обрамлении лохматого капюшона маскировочного комбинезона, – ну как вы тут?

– Спокойно. Как обычно. Мальчишка стадо прогнал.

– Отару, – поправил девушку Тихонов.

– Чего? – непонимающе уставилась на него девушка

– У овец не стадо. Отара.

– Ааа! Да какая разница?

– Ну да, никакой. Докладывай дальше.

– Да вроде все, – Зоя пожала плечами, – когда пастух мимо проходил, Вася пить попросил. Но мальчишка не услышал.

– Точно? Зоя задумалась и неуверенно кивнула. – Ясно, – на лице Тихонова появилась тревога, – наблюдай дальше. А я гляну, чем это пастушок занят, – и Тихонов так же бесшумно скрылся, только теперь даже песчинка не скатилась вниз. А Зоя, пододвинув фляжку с остатками воды подальше в тень, до рези в глазах стала вглядываться в серую полоску пастушьей тропинки и зеленые островки у подножья горы, между которыми петляла дорога в татарский аул. Солнце припекало все сильней и сильней. Зоя несколько раз перетаскивала плащ-палатку с раненым Сиротининым в тенек. Василий лишь раз пришел в сознание. Он мутными глазами поводил вокруг себя, не замечаю Зою, попытался что-то сказать, но издал только хрип и опять потерял сознание. Сержанту становилось все хуже и хуже. Проснулся Лямин и сменил на посту Космодемьянскую. В ауле и на дороге было все спокойно. Чересчур спокойно. Казалось, после ночной бомбежки близлежащих железнодорожных путей поселок вымер или был оставлен людьми.