Проект «Лузер». Эпизод второй. Дело о потерянной голове

Осипову ужасно не хотелось этого делать, но он все-таки сел на корточки и еще раз внимательно все осмотрел. В рапорте майору нужно было что-то писать. Писать пока было нечего. Поэтому он развернул кожу на полу и попытался разглядеть в ней хоть что-нибудь необычное… или пусть не необычное, а такое, чтобы написать потом в рапорте. На ощупь кожа казалось хорошо выделанной и даже немного шелковистой. Ногти на руках и ногах почти осыпались от старости, но кое-где еще сохранились. Волос в паху было совсем чуть-чуть, а под мышками не было вовсе. Черт его знает, что тут можно считать «необычным». Осипов порассматривал татуировки на предплечьях: будто несколько солнышек, в этаких причудливых завихрениях. Узор был очень красивый, но в расследовании дела вряд ли мог оказаться полезным.

Он поднял глаза на Стогова. Тот как раз спрашивал у аспиранта:

– А Ростислав Васильевич, значит, умер?

– Да. Уже пару месяцев, как.

– Дома?

– В больнице. Сотрудники нашего отдела пытались его навещать. Но он все равно умер очень одиноким человеком.

Стогов машинально полез в карман за сигаретами, вспомнил, что тут не курят и убрал сигареты обратно. Кивнув аспиранту («Извините!»), он взял Осипова за локоть, отвел в сторонку («Можно тебя на минутку, товарищ капитан?») и, наклонившись к самому его уху, сказал, что как ему кажется, ловить тут больше нечего.

– И?

– Майора-то все равно нет.

– И?

– Хорош дурака-то включать. Не пора ли нам уже отсюда выдвигаться, а?

Капитан покусал верхнюю губу.

– А этот? – кивнул он в сторону аспиранта.

– Ну, сам смотри. Я, пожалуй, пойду.

Капитан поглядел в сторону окна. Желтые листья, бьющиеся в стекло капли. Черт его побери, этого Стогова.

– Скажите, а вы пьете алкоголь? – в лоб поинтересовался он у аспиранта.

Тот если и удивился, то не сильно. Ответил, по крайней мере, тоже прямо:

– К чему скрывать? Пью.

– Может, совместим приятное с полезным?

На то, чтобы решиться, аспиранту потребовалось, буквально мгновение.

– Ну, хорошо. Пойдемте. Тут буквально за углом есть очень приятный бар.

3

Идти аспирант предложил не по набережной, а через садик: так быстрее. В садике под деревьями все еще галдели насквозь вымокшие пьяницы. Вокруг скамейки, на которой они сидели, были набросаны пустые бутылки. Аспирант кинул взгляд в их сторону и поморщился:

– Не обращайте внимания. В центре города скамеек мало. Так что тут постоянно кто-то пьет. Мы по крайней мере внимания не обращаем.

Бар, как и обещано, оказался действительно в двух шагах. Был он именно таким, каким положено быть бару в осеннем Петербурге: небольшим, явно недорогим, почти пустым, жарко натопленным и с улыбчивыми официантками.

Все втроем они сели за столик и аспирант стянул куртку:

– Жарко тут.

Под курткой у него был тоненький свитер. Капитан обратил внимание, что из-под рукавов свитера торчали кончики татуировок. Край сознания царапнула мысль, что аспирант и татуировки как-то не очень вяжутся между собой, но развивать мысль дальше капитан не стал.

– Вы готовы сделать заказ?

У официантки были пухлые щечки. Обычно такие бывают у безнадежных дур. Стогову последнее время приходилось довольно часто общаться с безнадежными дурами. Официантке он улыбнулся самой милой улыбкой из тех, что мог изобразить.

– Голова что-то сегодня болит. Что у вас есть от головы?

– Темное? Светлое? Портер?

(Хм. Не такая уж она и дура)