Проект семья

Моментально мои брови улетают в потолок, в смысле при чем!? Ты, блин, вообще причина всего!

— Ну, это же из-за тебя я не могу найти себе работу, вот я её себе нашла.

— Прекрасно, работай.

И он приступает есть макароны с сосисками, макая их в кетчуп. Я вообще-то это есть не собиралась, думала, что он устроит скандал, а я ему эти макароны на голову надену. Блин. Сижу и неотрывно смотрю как он ест этот ужас. Потом вспоминаю, что у меня к нему было два вопроса.

— Тимур, еще на семинаре я столкнулась с Артуром Загорским, как он связан с твоим отцом?

Тимур откладывает вилку и вытирает рот салфеткой.

— С некоторых пор, Загорский — один из главных врагов моего отца, они делят земли под свои проекты. Тебе повезло, что ты была с Русланом и в общественном месте.

Он мне сейчас спокойно рассказывает про то, что мне угрожала опасность? Делаю судорожный вдох и встаю из-за стола, а он кидает мне вслед:

— А макароны свои доедать не собираешься?

Все-таки высыплю ему эти макароны за шиворот.

* * *

Спустя неделю подписываю договор о неразглашении с Лидией и получаю модель. Тимур советует оценить все риски так, если бы я выдавала ей деньги из своего фонда. Проект реально хороший, я трачу целый месяц чтобы перепроверить все вводные цифры и получить детальную информацию из ее бухгалтерии.

Видя итоговую модель, Тимур решает сам профинансировать этот проект по ставке ниже рыночной, но с участием в пятнадцать процентов доли в бизнесе, Лидия соглашается. Получается, я принесла фонду Тимура новый проект, а сотрудники его фонда пришли на все готовенькое и ничего не сделали. Бесит.

Меня начинает напрягать наше вечернее питание, надоела еда из ресторанов. Я нашла курсы крутого итальянского шефа и записалась на них, учиться готовить различные итальянские блюда. Меня это так засасывает, что на ресторанную еду я уже смотрю скептически и по вечерам радую себя, мужа и иногда Макса шедеврами итальянской кухни. Все остаются супер довольны. Однако, Ковальский даже не думает мне давать новую работу.

34

Восемь месяцев спустя.

— Алина, успокойся, скоро Новый год, все эйчары во всех компаниях уже с начала декабря отдыхают!

Тимур практически рычит на меня в кабинете в нашей квартире. За восемь месяцев у меня не было ни одного интервью. Абсолютно никто не хочет даже разговаривать со мной. Тимур перевёл свою долю и передал мне в управление компанию по разработке игр, но там выбрали совет директоров, в который меня не взяли по причине отсутствия соответствующего опыта, а как собственник компании — я могу только получить информацию о бизнесе, но не управлять на ежедневной основе. В свой фонд по управлению капиталами он меня тоже не берет. А когда я несколько раз настойчиво являлась к нему в офис и изучала документы фонда, все заканчивалось сексом на диванчике. Единственное, что удалось выяснить у него в офисе — это то, что снимок на заставке все же мой. Но Тим сказал, что теперь у нас все общее. Гад!

Его отец недавно проболтался, что работа у него для меня есть, но если я хочу на него работать, то мне нужно это обсудить с Тимуром. Гад, мне кажется, я наконец поняла, что он сделал, когда Ковальский старший предупреждал его, что за такое я с ним разведусь. Тимур уволил меня отовсюду, кроме своей спальни, ну, может быть, еще и кроме кухни! Пока его спасало только то, что иногда я занималась проектами с Инессой, но мне это все не очень интересно и уже осточертело, я хочу нормальную жизнь и интересную работу.

Значит все эйчары отдыхают, козёл.

— Ладно. Где лежит наш брачный контракт? — он резко отрывает голову от бумаг на столе и впивается в меня ледяным взглядом.

Моментально он меняет голос на сталь:

— Зачем он тебе?

— Хочу убедиться, что моя квартира в ипотеке останется со мной после развода.

Я зла на него, это точно его рук дело, вопрос только в том, как мне это все исправлять. Его даже отец предупреждал, что так поступать со мной не надо, а отец у него далеко не глупый мужчина.

Но, судя по всему, я разозлила Тимура тоже, потому что он за пару шагов оказывается рядом и притягивает меня за плечи.

— Ты. Никогда. Не получишь. Развод, — чеканит каждое слово мне в губы. Да ладно? Закон никто не отменял. Но если я скажу слово про закон, боюсь тогда на улицу перестану выходить и лишусь интернета на всех гаджетах.

— На меня твои запугивания больше не действуют. Верни мне работу, Ковальский, или проваливай!

Все же бессмысленно ему угрожать разводом, если я захочу от него избавиться, то реально проще его убить.

Он резко разворачивает меня к себе спиной и кладёт руку на горло, немного сдавив пальцы на моей шее. Где-то мы такое уже проходили. Его губы касаются моего уха:

— Ковальская, будь добра, начни рожать мне детей, и я обещаю, что мы вернемся к этому вопросу через пару лет, идёт?

Очень хитрый ход! А как он вообще до этого пять лет мне позволял работать?! Непробиваемый тип.

— Мы же с тобой договорились, что ты не будешь давить на меня?

— Я ещё даже не начинал давить.