Профессионально беременна (СИ)

— Он уже не самый завидный, не гони, Катюнь, — лениво протянула Даша, листая ленту смартфона. — Он же под следствием! Да где эта парикмахерша хренова?! Мы же из графика выбиваемся!

Она вскочила и принялась звонить. А я печально посмотрела на себя в зеркало и вздохнула. Вот и все, чего ты добивалась, Евочка. Ты выходишь замуж за самого завидного холостяка Питера. И плевать, что он под домашним арестом. Все рассосется. Он не виноват, уж я-то знаю. Зато жизнь, считай, устроила… И не надо за границу ехать.

Так я утешала себя, пока запыхавшаяся парикмахер (застрявшая в пробках) спешно делала мне прическу, а потом крепила старинное кружево фаты невидимыми булавками к волосам. Утешала, что после анализа ДНК все будет просто отлично, пока мне делали профессиональный макияж и быстросохнущий маникюр. А вот мандраж начался потом.

Из сада слышалась музыка — романтичные скрипки. Они играли какую-то знакомую мелодию из классики, но мне было не до искусства. Даша нервничала рядом со мной, когда мы ждали за стеклянными дверьми в сад, чтобы пройти по белоснежной дорожке из лепестков роз до арки, увитой цветами, зеленью и легчайшим тюлем цвета яичной скорлупы. Там уже должен ждать нас жених. Там собрались друзья и гости. Семья жениха…

И только семьи невесты не будет.

И подружек невесты тоже.

Потому что у невесты нет семьи и подруг.

— Ты готова, Евочка? — шепнула мне Даша, сверяясь со списком в телефоне. — Когда они заиграют Unchained Melody, мы сразу выходим и о-о-очень медленно идем к арке, слышишь меня? Очень медленно!

— Слышу. А что за мелодия?

— Господи, Ева, ну ты и темная… Это же…О!

Звуки скрипки взорвали напряженный воздух в гостиной. Я выдохнула так, что в легких совсем не осталось кислорода, и зажегся пожар. Знакомая до боли мелодия словно воткнулась тонким острым стилетом мне прямо в сердце. Боже, нет! Только не это! Не надо! Я не хочу вспоминать! Не хочу! Я же почти забыла, почти излечилась…

— Что с тобой, Евочка? Зайка, что случилось?!

Безжалостно сминая фату, я закрыла уши ладонями. Музыка рвала все внутри — чистая, светлая, прозрачная, как родниковая вода, бьющая из-под земли. Я не хочу ее слышать, не хочу снова возвращаться в ту ночь… Не хочу, не хочу, не хочу! Сделайте так, чтобы музыка прекратилась!

По-моему, я даже кричала это…

Очнулась от истерики, когда в саду уже играли какую-то рандомную мелодию. Надо мной склонились все девочки Беркутовы, даже Эля со своим ужасным готическим макияжем. Но, что самое страшное, надо мной склонился Данила. Его перекошенное от беспокойства лицо вмиг отрезвило меня. слабо улыбнувшись, я сказала тихо:

— Простите. Я не нарочно… Просто эта музыка…

— Поговорим об этом потом, — Беркут выпрямился, стиснув зубы, махнул рукой: — Дашка, успокой гостей, мы сейчас!

Я оперлась на его протянутую руку и неловко встала из угла, куда забилась в истерике. Сейчас меня заживо сжигал стыд. Надо же — так опозориться на собственной свадьбе! Данила прижал меня к себе, не заботясь о платье и фате, спросил на ухо:

— Ты не утвердила подборку музыки, золотце?

— Я не думала, что… Я думала, Даша… Неважно. Прости меня, пожалуйста!

— Ерунда, — небрежно бросил он, чмокнув меня в висок. — Спишем это на гормоны.

— Да, да, это гормоны… Стыд и срам… Что гости подумают?

— Вот о гостях заботиться не надо, — усмехнулся Данила. — Это моя свадьба, и невеста вольна истерить, если ей вздумается. К тому же собрались только самые близкие люди. Ну, поцелуй меня, золотце!

— Мы еще не муж и жена, — отозвалась вредным голосом. Чтобы скрыть неловкость. Чтобы не потерять самообладания второй раз. Чтобы сберечь помаду на губах.

Беркуту на помаду было, очевидно, наплевать. Поцелуй успокоил меня, согрел изнутри, растопил ледяную корку, наросшую на сердце при первых звуках чертовой Бесконечной мелодии. Все в прошлом, Ева, детка, все далеко позади, не надо вспоминать…

Вопреки сложившейся традиции мы с Данилой вышли к арке вместе, под руку. Мои пальцы дрожали, ноги были ватными, и я злилась на себя за эту слабость. Говорили мне, надо к психологу, а я не пошла. Чем он мне поможет? К тому же за мои деньги… Нет, я сама, все сама. Я сильная, я справлюсь, ага, два раза… Вон, истерики уже начались!

Второй рукой Данила накрыл мою ладонь, и я услышала его голос:

— Ева, музыка норм?

Я улыбнулась краем губ, спросила:

— А что это? Знакомое что-то.

— Самая романтическая мелодия, которую они знают, — фыркнул Беркут. — Ну что, пойдем жениться?

— Пойдем, — кивнула я. — Не волнуйся, я больше не сорвусь, обещаю.

— Я хочу, чтобы этот день запомнился тебе на всю жизнь, детка.

Он поднес мою кисть к губам и поцеловал. Впереди нас ждали три ступеньки на помост под аркой. Там томился с широкой улыбкой на лице ведущий бракосочетания. А я только сейчас поняла, что за мелодию играет квартет.

Ну да. Конечно. Так и получится. Как вы яхту назовете…

Мы потонем, как «Титаник». Мы обречены, и бесполезно бороться с судьбой. Или это я проклята раз и навсегда не быть любимой, не быть вместе с любимым…