Профессионалы

Олег вернулся только после полудня. И не пришёл, а приехал. Очень довольный. Сначала он зашёл в Местерьярви. Молодёжи там вообще не обнаружил. Одни бабульки с дедушками весьма преклонных годов. Зато там был фельдшерский пункт, которым заведовала очень толковая бабушка. Она поделилась с Олегом пузырьком таблеток йодида калия, порекомендовав ежедневно принимать по сто двадцать пять миллиграммов. Сигнальную ракету он оставил полностью седому, но ещё крепкому дедушке, заверившему, что умеет такими пользоваться, так как служил в своё время в армии. Дед попросил оставить ему хоть какое-нибудь оружие – мол, есть ещё порох в пороховницах и ягоды в ягодицах. Олег пообещал в следующее посещение занести ему автомат Калашникова. Особых проблем в деревеньке не было, единственное, бабульки попросили завезти им зерна по возможности – кур нужно будет зимой чем-то кормить. Обещали расплатиться яйцами. Олег обещал поспособствовать.

Потом он заглянул в посёлок Октябрьское и обнаружил там целую бригаду белорусских строителей. Белорусы работу уже несколько дней как закончили – сложили большой бревенчатый дом, но расчёта так и не получили – хозяин больше не появлялся. А потом начались непонятки, и они решили пока никуда не дёргаться. Сейчас маялись бездельем и готовы были на любую работу. А ещё у них наличествовала грузовая «Газель» с полным баком. Олег быстро сориентировался и предложил ребятам совместную поездку за продуктами, пообещав не только «рыбное» место показать, но и охранять в дороге. Проинструктировав бригадира, Олег оставил ему сигнальную ракету и, дождавшись, пока водитель облачится в комбинезон, плащ и сапоги-болотники, забрался в кабину, чтобы показать дорогу к уже известному ему по первой поездке на полигон продуктовому складу. Ехали они через коттеджный посёлок (другой дороги теперь не было). Пообщавшись с охраной, набранной из молодых парней, недавно отслуживших в армии, договорился о взаимодействии и, оставив им сигнальную ракету, поехал дальше. Этих тоже желательно было обеспечить оружием, но показывать оружейку человеку, с которым он познакомился всего пятнадцать минут назад, Олег не рискнул. Решил, что лучше потом съездит с Павлом на своей машине. Поэтому в этот раз грузились только продуктами. Взяли все оставшиеся консервы, соль, сахар, почти полтонны пшена, два сорокалитровых бидона с подсолнечным маслом и несколько мешков муки. Дрожжей не было, но Павел рассчитывал, что сможет разжиться ими в деревне. В общем, склад вычистили почти под метёлку. Осталась только картошка и несколько бочек с квашеной капустой. Две, кстати, Олег умудрился засунуть в машину, несмотря на сопротивление водителя, утверждавшего, что рессоры такого насилия просто не выдержат.

– Машину нужно вести аккуратнее, не гонять, тогда и проблем не будет.

В результате водитель всю дорогу ехал на второй передаче, аккуратно огибая каждую колдобину. Рессоры выдержали.

Подъехав к участку, они выгрузили одну из бочек с квашеной капустой, бидон подсолнечного масла, половину консервов, а также большую часть соли, сахара и муки. Олег прихватил с собой два автомата Калашникова (плюс к своему, с которым не расставался) и несколько пачек патронов. Запрыгнув обратно в кабину, он крикнул, что назад вернётся пешком ближе к вечеру.

После того как «Газель» уехала, Павел решил прогуляться на старый финский хутор, расположенный в полукилометре от садоводства по другую сторону от железной дороги. Карельские хутора сильно отличались от тех, которые в былые времена располагались близ Диканьки и были описаны Гоголем. Как правило, на них проживало только по одной семье, и весь хутор состоял из большого дома с окружающими двор хозяйственными постройками, огорода и выпаса для скотины. А этот ещё и захирел в последнее время: старики умерли, молодёжь перебралась в город.

Пошёл он туда, скорее, для очистки совести, в глубине души понимая, что живых не встретит. Всё-таки хутор был существенно ближе к эпицентру взрыва, уничтожившего полигон ракетчиков. Но вдруг кому-то повезло и ему нужна помощь? К сожалению, хозяин хутора, в последнее время живший бобылём, свой лимит везения уже исчерпал. Он лежал во дворе, вцепившись обожжёнными руками в землю. Видимо, полз из последних сил к крыльцу, но умер раньше, чем успел до него добраться. Волосы на голове обгорели, куртка из кожзаменителя полопалась в нескольких местах и сморщилась. Пёс – восточноевропейская овчарка – лежал рядом, подогнув под себя лапы и уткнувшись носом в бок хозяина. Он тоже был уже давно мёртв.

Павел немножко постоял, сдерживая слёзы, и пошёл к сараю за лопатой. Он давно знал этого человека, в последние годы живущего бобылём, и, честно говоря, до самого конца надеялся, что его в тот день не оказалось дома. Спустя час, когда он уходил со двора, справа от крыльца осталось два небольших холмика, бок о бок. Один из них был немного длиннее.

* * *