Профессионалы

Шойгу побрился, умылся, растёр лицо жёстким вафельным полотенцем, причесал волосы. Теперь из зеркала на него смотрел совсем другой человек. Пропала сутулость, расправились плечи, на лице появилась привычная уверенность. Седина осталась. Ну и что? Сейчас казалось, что она его нисколько не портит. Даже импозантность какая-то появилась.

Проходя в зал, Шойгу мазнул глазами по связистке и невольно остановился. Девушка тоже была другой. Видимо, за время его отсутствия произошла смена. А может быть, это случилось раньше, и он просто не обратил внимания. Зато увидел сейчас. Девушка была одета в точно такую же лейтенантскую форму и сидела в той же позе, что и предыдущая. Но отличалась от своей предшественницы как небо от земли. Чёрные как смоль подстриженные под каре волосы мягко охватывали смуглое, слегка продолговатое лицо, чуть загибаясь к шее. Уверенный взгляд выразительных чёрных же глаз, сверкнувших на министра из-под пушистых, никогда не знавших туши ресниц. Маленький аккуратный носик с тонкими крыльями ноздрей. Светлая обворожительная улыбка нежных, чуть припухлых губ. На лице девушки не было ни грамма косметики, но она в ней и не нуждалась.

Заправив обратно отпавшую челюсть, министр подмигнул девушке и уверенно проследовал к своему месту.

Примерно через час на связь снова вышел начальник ГРУ.

– Сергей Кожугетович, мы нашли вашу жену. Она в Красном Бору в ЗКП у зенитчиков. Это подразделение первой танковой армии.

– Спасибо, я помню. Как там у них с фоном?

– Не слишком хорошо. Около двухсот микрорентген в час. Оба блока Смоленской станции серьёзно повреждены, произошёл множественный разрыв каналов. Теплового взрыва не было, но выход радиоактивности весьма значителен. И будет продолжаться.

– Какие ещё у вас новости?

– Лебеди возвращаются.

– Получилось?

– Скоро узнаем. Активность объекта возрастает.

– Что ещё?

– Финны силами до четырёх бригад (одна бронетанковая и три егерские) в трёх местах перешли границу. Им навстречу из Каменки выдвигается сто тридцать восьмая мотострелковая бригада.

– На северо-западе есть войска, способные им помочь?

– В данный момент это сделать некому. Уцелевшие подразделения шестой армии стянуты под Псков и Лугу. А восьмидесятой бригаде из Алакуртти туда физически не успеть. Прошу разрешения на использование спецбоеприпасов.

– На своей территории? После всего, что нам американцы накидали? Очень нежелательно. Разрешаю, но только в самом крайнем случае. У бригады большие потери?

– Примерно тридцать процентов личного состава. И все запасы ГСМ.

– Пусть постараются сделать невозможное. И ищите любую возможность для огневой поддержки мотострелков.

– Ещё один вопрос, товарищ маршал.

– Какой ещё маршал?! Что вы себе позволяете, адмирал?

– Единственный маршал. Мы тут посоветовались в генштабе и приняли решение, что вы должны возглавить руководство страны. Ваш опыт работы в чрезвычайных ситуациях, авторитет в армии, уважение населения – всё это немаловажные слагаемые будущего успеха. А самое главное – мы вам доверяем.

– Но почему маршал?

– Победе нужно знамя. Народ не пойдёт воевать за олигархов, продажных чиновников, воров в законе. А за маршалом он пойдёт. Согласитесь, что маршал Шойгу звучит существенно лучше, чем полковник Каддафи, например. Да и погоны вам перешивать не придётся. Других генералов армии не осталось, а для новых вернём потом погон с четырьмя звёздами.

– Так вы что, предлагаете военную диктатуру?

– Естественно! А вы видите какой-нибудь другой выход в сложившейся ситуации? Мы вам, кстати, и замполита уже присмотрели.

– И кого же?

– Сергея Викторовича, естественно. Это единственный кроме вас министр, который пользуется уважением и доверием простого народа. А ещё он вполне легитимен за рубежом. Вместе вы просто обязаны справиться.

– Ладно, уговорили. Даю согласие. Можете объявлять. Но вы должны мне пообещать, что это будет последним самостоятельным решением Генштаба. Диктатура, она диктатура для всех.

– Разумеется, товарищ маршал. Коней на переправе не меняют. Можете в нашу сторону не оглядываться. Генштаб – это совещательный и исполнительный орган. И не более.

Закончив разговор, Шойгу уединился с Лавровым в своём кабинете, куда до этого не удосужился за весь день зайти ни одного раза, и ввёл его в курс дела.

– Стар я уже для таких перипетий, – было первыми словами Лаврова. – Но с подводной лодки никуда не денешься. Придётся впрягаться. Тем более что я оказался в очень неплохой компании.

Лавров настороженно оглянулся по сторонам и доверительно прошептал, склонившись к самому уху Шойгу:

– Знаете, как уже достали дебилы?

– И не говорите!

Невесело посмеявшись, бывшие министры перешли к делу и примерно в течение получаса обменивались конфиденциальной информацией, которой ранее даже не подумали бы поделиться друг с другом.

По окончании импровизированного совещания они вышли в зал. Шойгу кратко проинформировал присутствующих об изменениях, произошедших в руководстве страной, а Лавров сразу пристроился у телефона и попросил организовать ему тет-а-тет с китайским лидером.

* * *