Профессор Допотопнов. Необыкновенные приключения в недрах Земли.

Язык этих людей насчитывал каких-нибудь двести простых звуков, но для них этого было совершенно достаточно. В то время не было потребности в большем запасе слов. Убожество мысли вполне удовлетворялось этими средствами ее выражения; к тому же, каждый звук подкреплялся жестами. Немалым подспорьем служило им также подражание голосам природы. С помощью этих простых и легких приемов один и тот же звук по мере надобности раз сто менял свое значение. Так, например, лису, волка, шакала, медведя и всех животных, которые мычат, воют, рычат, они называли одним звуком, дополняя остальное оттенками произношения; руками же они показывали, рогатое ли это животное или нерогатое, с хоботом или с рогами на носу, большое или малое и т. д. Каждую, например, каркающую птицу обитатели пещеры называли просто «краа»; но, зная все отличия и нравы птиц, они умели точно определить с помощью рук и каждую породу. Гром, стук, буря и гроза носили одно название; но в случае надобности, меняя выражение лица, люди объясняли, о чем речь идет в данную минуту.

Храбрый дед, сообщив женщинам, что он видел, еще раз вернулся посмотреть на странных и страшных гостей, а затем исчез куда-то вглубь дремучего леса, где ему знакомо было каждое деревцо, каждый ручеек, холмик, камешек. Нашим путешественникам и в голову не приходило, что они служат предметом чьих-то наблюдений, и, не подозревая столь близкого соседства человека, они мирно беседовали перед весело пылавшим костром.

Лорд по-прежнему не мог помириться с медленным ходом развития первобытного человека. Люди, которых они жаждали видеть накануне, вили, словно птицы, гнезда на деревьях, питались червями, устрицами, падалью, лесными ягодами, и несмотря на то, что со вчерашнего дня прошла не одна тысяча лет, люди теперешние, по-видимому, очень мало отличались от прежних.

На это профессор возражал, что времени, конечно, уплыло немало со вчерашнего дня, но только на наш современный взгляд, и что до появления человека подобные промежутки еще меньше приносили с собою перемен, а потому о каком-либо застое здесь и речи быть не может.

Человек вовсе даром времени не терял. Стоит только несколько приглядеться, чтобы убедиться, насколько он стал смышленее. Сколько у него теперь духовных потребностей, сколько новых мыслей зарождается в этой взъерошенной, никогда не чесанной голове. Человек уже умеет теперь считать по пальцам рук и ног. До этой же мудрости ни одно существо еще не доходило. Несмотря на свою наготу, он не страшится уже зимы и, несмотря на тысячи опасностей, переживает эту жестокую пору, столь страшную для всего, что живет и дышит на земле. Правда и то, что нередко от какой-либо группы людей до наступления весны едва остается половина, но ведь и в наше время, в период полного расцвета человечества, зима слишком часто бывает губительна для многих городских и сельских жителей, лишенных крова и одежды. Несмотря на кажущуюся беспомощность, человек теперь уже сильнее мамонта, хитрее лисы, осторожнее бобра и ловчее белки. Можно смело сказать, что настоящая эпоха есть уже начало господства человека. Недавняя гордость земли, великолепные, могучие четвероногие обречены на скорое исчезновение так же, как некогда динозавры и летающие ящеры. Правда, человек ночует в летние ночи, где ночь его застигнет, а зимою, худой и голодный, с полной покорностью судьбе прячется в темных пещерах; правда, он не знает, что такое нож и вилка, не имеет представления об искусствах, не скучает за газетными новостями, но будем к нему снисходительны. Невозможного ни от кого требовать нельзя. У него нет еще времени для тех занятий, которыми мы так живо интересуемся. Он живет еще на лоне суровой мачехи-природы. Все, что у него есть, он должен сам добыть, отделать; он должен непрерывно помышлять о том, что он будет пить и есть; а это нелегко. Быстрый тигр ловит антилопу, буйвол удовлетворяется травой, но человек с ними соперничать не может. Он принадлежит к беззащитному роду всеядных. Когда-то он довольствовался травами, ягодами, птичьими яйцами и изредка мясом небольших или околевших животных. И только оружие, которое он догадался сделать из камня, дало ему некоторый перевес и с тем вместе возможность улучшить несколько свое положение. Тем не менее, зимою, когда нет плодов, а животные спрятались или в свою очередь пали жертвою других, более сильных, люди, несмотря на свое превосходство, терпят мучительный голод… Голод этот главная причина, почему человек избегает подобных себе, вместо того чтобы искать их общества. В поисках за пищей человек видит в каждом чужом лице лишь соперника и врага.

Первый костер