Профессор Допотопнов. Необыкновенные приключения в недрах Земли

— Это копье! — воскликнул лорд, разглядывая грубо обтесанный широкий и плоский кремень, прикрепленный к палке скрученной кишкой и прилепленный какой-то твердой смолой.

— Мы, очевидно, в доисторической пещере, — сказал профессор.

В это время к ним подошел Станислав, стороживший до сих пор выход.

— Ну что?

— Светло! Вероятно, скоро солнце покажется. Кругом пусто и глухо. Видны лишь кой-какие маленькие елочки, березки и кустики, но холод адский! Я весь продрог! Следовало бы развести огонь и немного погреться.

— Не здесь, не здесь! — сказал лорд.

— Я дышать уже не могу. Выйдем скорей на свежий воздух! Бояться нам нечего теперь: мы вооружены.

— Только осторожность прежде всего. Правда, у нас есть копье, но врагов здесь может быть столько, сколько нам и не снилось.

— В таком случае, лучше всего перед самым входом в пещеру развести костер и от пещеры не отдаляться. Вход в нее такой маленький, что нам нетрудно будет отстоять его и нашими слабыми силами.

— Так идем!

Станислав был недоволен этим планом и не переставал ворчать.

— Я едва на ногах держусь от голода, — говорил он. — Чем прятаться и таиться около пещеры, лучше бы поохотиться, — тем более, что у нас и оружие есть.

— Это не так легко, как ты думаешь. Каменным оружием надо уметь владеть.

— В таком случае, я обыщу пещеру, — быть может, найду какой-либо недоеденный кусок, — и с этими словами Станислав зажег ветку и исчез во мраке пещеры. Он скоро наткнулся на груды обглоданных костей и косточек, на кучи перьев и птичьих ножек, змеиных голов, скорлупы птичьих яиц, пустых рогатых и безрогих черепов. Под ногами его хрустели камешки, и он часто спотыкался о недоконченные каменные копья. Кое-где лежали и большие камни. Съестного он ничего не нашел. Вдруг взгляд его упал на какую-то большую массу, от которой исходил запах разлагающегося мяса. Он подошел ближе, желая узнать, что бы это могло быть, и тотчас стремглав бросился к выходу.

— Что ты там открыл? — спросил профессор, глядя на его растерянное, изумленное лицо.

— Что я видел! Что я видел!

— Говори толком, в чем дело!

— Голова носорога!

— Носорога! Здесь? — вскричал лорд.

— Уверяю вас! Огромный, косматый, точно медведь.

— Это невозможно! — сказал лорд и посмотрел на профессора.

Профессор, все время задумчиво молчавший, почувствовав на себе вопросительный взгляд лорда, покачал головой и тихо проговорил:

— Это возможно!

— Носорог в этом холодном климате… среди этих елей и можжевельников?

Волосатый носорог

— Да, — подтвердил профессор. — Но этого мало: здесь возможен не только носорог, но и его старый товарищ мамонт с огромными клыками, и не только мамонт, но даже пещерный лев, который собирает здесь подати с зубров и туров в виде теплой крови и мяса.

— Даже лев в таком холоде?

— Даже и он. Благоденствует по-прежнему и пещерный медведь, который объедается здесь костями лошадей, диких свиней, исполинских и других оленей.

— А далеко ли теперь до «наших» дней? — спросил Станислав.

— Теперь осталось уже немного: не более того, сколько отделяет нас от вчерашнего дня.

— Так что можно надеяться, что завтра мы будем читать газеты и есть ростбиф с гарниром? — сказал лорд.

— Сомнительно, так как мы с каждым днем все тише подвигаемся вперед. И я боюсь даже, как бы мы навеки не застряли здесь…

Исполинский олень

Пошел холодный, пронизывающий дождь. Путешественники молча сидели у разведенного костра. Мало-помалу они опять приободрились под влиянием живительного тепла, и у них завязался оживленный разговор. Но оставим их на время и посмотрим, что делается с настоящими хозяевами пещеры.

***

Несколько женщин, несколько детей и худой старик мирно спали в пещере крепким сном.

Борода старика и длинные седые волосы были пепельно-бронзового цвета от осевшей на них грязи и жира; густые взъерошенные брови, сходившиеся над переносицей, придавали лицу грозный, суровый вид. Только одна из женщин не спала и неустанно поддерживала горевший костер. Пещера была их давнишним жилищем. Все они родились в ней, и всю жизнь она служила им верным приютом. Здесь они отдыхали от летнего зноя, здесь они грелись зимою у костра, здесь они укрывались на ночь от хищных зверей, здесь протекали долгие часы тяжелого труда над охотничьим оружием и выделкой платья из звериных шкур, и часы томительного безделья.

Утомленные отдыхали здесь, раненые и больные приходили в себя или засыпали непробудным, вечным сном. Все кругом подвергалось переменам: бури вырывали деревья с корнями, земля покрывалась то снегом, то травой и цветами; одна лишь эта пещера всегда оставалась неизменной, тихой и безопасной. Ураганы, бушевавшие снаружи, не переступали за ее порог.

И вдруг женщина, сторожившая костер, услышала в подземелье какой-то глухой шум. Она вначале не поверила своим ушам, но когда проснулись, встревоженные шумом, еще две женщины, когда оказалось, что шум этот доносится сверху, оттуда, где во время страшнейших бурь царила невозмутимая тишина, — всех обуял неописуемый страх.