Прогноз гадостей на завтра

Гема почувствовала себя загнанной крысой. С одной стороны Эдик, с другой – Соня. Положение хуже губернаторского… И тут Гему вновь осеняет. Она уже один раз решила проблему путем убийства, отравила Ниночку, теперь надо уничтожить Эдика и Соню, представив дело так, будто Гема умерла, покончила с собой, не захотев жить без любимого мужа. А дома, очень кстати, хранится пузырек с ядом, которым в Институте тропической медицины умерщвляли подопытных животных. Гема сама не знала, зачем прихватила его, увольняясь с работы. И вот теперь средство пригодилось.

Эдика убирает киллер. Чтобы все выглядело логично, в этот же день Гема приглашает Соню к себе, они подписывают соглашение, затем Даутова говорит:

– Ну, кто старое помянет, тому глаз вон, – и угощает Соню коньячком с ядом.

– А та не боится пить с Гемой?

– Нет, конечно, Соне и в голову не приходит, что перед ней опытная убийца. Даутова выглядит весьма интеллигентно, она скорей похожа на тургеневскую девушку. Коньяк выпит, одна беда, яд был не быстрого действия, это не стрихнин и не цианид. Соня легла на кровать в спальне, ей показалось, что начинается сердечный приступ. Потом она потеряла сознание. И тут раздался звонок, это была Евлампия Романова с сообщением о смерти Эдика… Гема мигом поняла, что судьба посылает ей гениальный шанс. Сейчас явится женщина, которая подтвердит всем: Даутова страшно переживала, говорила о самоубийстве. Гема зазывает Евлампию к себе и усиленно навешивает той лапшу на уши…

Володя замолчал, я спросила:

– А за каким чертом она нанимала меня детективом?

– Чтобы ты, моя радость, рассказала в милиции, как госпожа Даутова обожала супруга. Она ведь небось преподнесла тебе свой вариант семейной истории, рассказала о смерти Нины, ее просьбе о замужестве…

Я кивнула.

– Но как она не побоялась, что я раскрою дело?

Володя засмеялся так, что слезы потекли по щекам.

– Извини, Лампуша, но ты категорически не похожа на личность, способную к сыскной деятельности. Поверь, Лампецкий, такую честную личность, как ты, еще поискать надо! Да десять человек из десяти прикарманят денежки и будут дико рады: баксы в кармане, а делать ничего не надо! Ты была ее бесценным свидетелем. Твои показания и ее предсмертная записка должны были убедить милицию: Гема покончила с собой, никакого расследования не надо.

– Зачем же она отправила меня к Лене за телефоном?

– Ну, во-первых, когда ты находилась у нее дома, Соня тихо умирала в спальне, конец должен был наступить с минуты на минуту, а во-вторых, ну не могла же Гема на твоих глазах разыгрывать самоубийство? Ей нужно было удалить тебя на время, а потом вернуть, чтобы свидетельница нашла тело и записку… Сообразила?

– Алика тоже она убила?

– Радзинский жив, – преспокойно заявил Вовка.

– Как?! – подскочила я.

– Он слетал в Светлогорск и пошел на сеанс. Ему, отлично знавшему Гему, вначале показалось, что это не она. Алик не подозревал о существовании Сони и думал, что под именем Даутовой скрывается мошенница. Но когда понял, что на сцене сама Гема, вернулся в Москву и пришел к нам. Мы же решили подстраховаться, к тому времени о Даутовой было уже многое известно…

– Но зачем объявлять его убитым?

– Понимаешь, Алик подстерег Гему возле актерского выхода, чтобы посмотреть на нее поближе. Она-то его не заметила, но мы все равно испугались и решили исключить любую возможность несчастья.

– Как вы могли! Настя чуть от горя не умерла.

– Представь зато ее нынешнюю радость, – глупо ответил Вовка.

– Как только Гема не побоялась выступать!

Костин пожал плечами:

– Жадность, думала последний раз под этим именем поработать. Посчитала, что Светлогорск от Москвы далеко, а смерть Даутовой не такая уж первополосная новость.

– Она что, прекращала бизнес? Нелогично как-то, убила Соню, чтобы продолжать работу…

– Теперь признает, что сглупила, отравила сообщницу по бизнесу и только потом сообразила, что практика накрылась. Все-таки она не автомат, а женщина, вот и совершила просчет. Но внакладе не собиралась оставаться. Предполагала выступать под именем Сони.

– Как же ее режиссер, Семен Жадов? Он что, не понял, кто перед ним?

– Говорит сейчас, что нет. Только я не верю ему. Я пока там работал, такие махинации нашел. И с налоговой инспекцией, и с билетами, и с индивидуальными сеансами…

– Да уж, ну и испугалась я, когда тебя увидела!

Володя улыбнулся:

– Теперь представь мой ужас, когда я понял, что Гема собралась тебя отравить. Пошел лимон мыть, вдруг в голову как стукнет: зачем она меня из комнаты услала? И бегом назад, хорошо успел.

– Зачем же она меня убить хотела? Да еще при свидетеле? Ведь ты же, не будь даже ментом, мог сообразить, что дело нечисто.

– Лампа, ты совсем плохая? Она ведь поняла, что ты начала расследование. А яд начинал действовать минут через двадцать пять, ты же собиралась уйти. И что бы с тобой было дальше, неизвестно, могли подумать, что это сердце. Гема совсем не хотела, чтобы ты копала дальше, ясно теперь все?

– Нет.

– Чего еще?

– Кто была эта тетка, «Останкинская башня», на голубых «Жигулях» номер двести шестьдесят семь?

– Гема.

– Но она с меня ростом!