Программист

Машины на дорогах стали. Улицы превратились в какие-то мифические темные русла, по которым ничто не двигалось. В окнах домов забегали слабые огоньки — кто-то достал припрятанную к празднику свечку, у кого-то нашелся рабочий фонарик. Многие из тех, кто спал, просыпались сейчас от непривычной слуху тишины и незнакомой глазу темени.

Зара же направляла шаги к кажущемуся исполинской скалой темному небоскребу.

У его главного подъезда Стас замешкался, размышляя, почему нельзя было выбрать дом поменьше — он не чувствовал в себе сил, чтобы взбираться по нескончаемым лестницам. Но, к огромному удивлению программиста, лифт работал — неизвестно как, возможно, на резервных аккумуляторах…

— Куда мы? — уже в лифте спросил Стас у Зары.

Девушка указала пальцем в светящийся потолок:

— На самый верх. На крышу.

ЭПИЛОГ.

Едва ли стоило удивляться, что им никто не мешал — ни охрана, ни коридорные, ни замки в дверях. Стас уже понял, что цель — вертолетная площадка на крыше, как та, на которой они бросили угнанный вертолет несколькими часами раньше.

Крыша тонула в темноте, из которой навстречу беглецам выступил силуэт невысокого плотного человека. После освещенного лифта глаза Стаса не могли разглядеть ни лица встречающего, ни, даже, во что тот одет. Но внутреннее чутье подсказала парню — перед ним кто-то давно и хорошо знакомый.

— Алексей Павлович?! — Стас не поверил собственному открытию.

— Да, я! — старый программист улыбнулся и подставил руку Заре, чтобы помочь девушке подняться по невидимым в темноте ступенькам. Стас не увидел, но почувствовал эту улыбку на большом, добром, умном лице — улыбка была спокойная, радостная, счастливая.

— Что это? — добравшись до места, поинтересовался Стас.

Вместо вертолета над площадкой висело «нечто» прямоугольное и плоское, больше похожее на городской минивэн, чем на летательный аппарат.

Теперь улыбка старшего товарища излучала гордость за свое детище.

— Моя малышка, — представил Алексей Павлович. — Быстрее звука, безопасней тарелки.

— Откуда она у вас? — молодой человек не оценил всех этих «отцовских» чувств к наверняка ворованной технике.

— Построил, — старший товарищ пожал плечами. — Второй такой на планете нет: у нас пока не используют этот принцип…

— «Этот принцип»? А вы его как узнали?

Алексей Павлович переглянулся с Зарой. Скорее вторым зрением, чем глазами, Стас отметил, что двое его друзей улыбнулись друг другу.

— ЗАХОТЕЛ и узнал.

— «Захотел»?… — Стас нахмурился и внимательней прислушался к своим товарищам. У него закрались первые подозрения. — Откуда вы знаете друг друга?

— Мы все слышим друг друга, — терпеливо ожидая, пока Стас до всего дойдет сам, объяснил Алексей Павлович.

— «Мы все»?

— Те, кто слушает.

— То есть таких, как Зара и… вы, много?!

Алексей Павлович покачал головой:

— Это не главное. Главное, что мы ЕСТЬ.

— А здесь, на крыше, вы сейчас потому, что…

— Меня вызвала Зара.

— Или… вы знали, что так повернется?!

Стас стал прозревать. Его глаза расширились от невероятной догадки:

— Погодите… Вы не просто знакомы друг с другом! Вы… — Пазл собрался. — Невероятно! От начала и до конца!… Я… Я даже…

Он присел, чтобы не упасть, и по привычке стал потирать виски, чтобы остановить закружившуюся голову.

— Но… — Ему удалось найти одно явное противоречие. — Но откуда вы знали, что я понадоблюсь Юлии Сергеевне?

— Юлия — не Юлия… — Алексей Павлович пожал плечами. — Посвященные нарушили равновесие — они не остановились бы до тех пор, пока не уничтожат сами себя. Каждый из них искал средство, чтобы подняться над остальными.

— Невероятно… — пробормотал Стас. — Получается, вы использовали меня… Вы запрограммировали меня! За каждым обедом, при каждой встрече вы…

— Мы не программируем людей, Станислав! — прервал его Алексей Павлович. — Мы ни на кого не воздействуем. Никого не используем. Мы хотим. Мы верим. Мы живем настоящим. Все происходит само собой.

— Вы «хотели»!! — взорвался Стас. — А я?! Я-то исполнял ВАШИ желания!!

— Разве наши? — Алексей Павлович покачал головой. — Разве вы жалеете о том, что сделали?

Чтобы как-то отвлечься, Стас встал, подошел к краю посадочной зоны и оперся на металлическое ограждение, глядя на открывающуюся оттуда бездну. Мысли кружились у него в голове с такой скоростью, что молодой человек даже не пытался привести их в порядок.

Из-за облаков вышла луна, и тьма отступила, открывая взгляду потустороннюю картину погруженной в глубокий сон Москвы. Раскинувшийся от горизонта до горизонта город казался мертвым, но он жил. Он пульсировал частотой миллионов жизней. Миллионов «я», миллионов «эго», миллионов собственных неповторимых миров и вселенных. Очарованный жутковатой красотой и необыкновенным спокойствием этой странной ночи, Стас в какое-то мгновение понял, что не так уж важно, кому принадлежит заслуга, кто идеолог и кто за это в ответе — сегодня все изменилось! С сегодняшнего дня люди были свободны!