Прогулка богов

Такие сведения о секте услышал Тэрутака от друга на обратном пути. Оставалось неясным, какова цель этой организации, кому они подчиняются и еще многое другое, но ему стало ясно, что это одна из «новых религий», объектом поклонения в которой является Солнце. Число верующих более четырехсот, но на самом деле ведущих активную деятельность, вероятно, не более ста. Однако впоследствии, после того как Тэрутака Кагэяма вступил в секту, а потом унаследовал место Мэгуми Такано, название ее было изменено, после чего резко начало расти число ее последователей, официально их число увеличилось в несколько сотен раз.

* * *

Весной 1955 года незадолго до окончания средней школы Тэрутака ехал по горной дороге на своем новеньком велосипеде, который подарила ему бабушка по случаю окончания школы. Доходы бабушкиной лавки возросли, после того как была получена лицензия на торговлю саке, что и позволило ей удовлетворить желание внука и купить ему велосипед.

В первый день он поставил себе цель доехать до замка Нагасу, а если останется время, решил подняться на гору Хорайдзисан. Он даже не ожидал, что езда на велосипеде будет такой быстрой и что времени останется с избытком. Подъем по склону был тяжеловат, но когда любопытства ради он попробовал немного спуститься вниз, скорость оказалась такой большой, что даже переднего и заднего тормозов было недостаточно, чтобы приостановить движение. При подъеме он вспотел, так как усиленно жал на педали, нагибался вперед и крепко сжимал руль. Поскольку ему хотелось посмотреть сверху вниз, он довольно быстро добрался до вершины горы Хорайдзисан.

Оставив велосипед, он начал подниматься по каменным ступеням. Стояла полная тишина, древние криптомерии отбрасывали свои огромные тени. Дул слабый ветерок, и пошевелить толстые стволы деревьев ему было не под силу.

Солнце начало уже заходить, казалось, что оно опускается за гору. Возвращаясь по проложенной наискосок горной тропе, он увидел внизу под обрывом разбросанные крестьянские жилища. Вид был великолепным.

И только одинокий утес в нескольких десятках метров перед ним, окутанный весенней дымкой, мешал до конца насладиться прелестью пейзажа. От склона горы, на спуске в долину, прямо посреди тропы к небу угрюмо вздымался утес. По сравнению с огромными криптомериями, которые он видел вокруг, склон утеса порос деревцами криптомерий несравненно меньшего размера. Деревья, росшие на полпути к вершине, тянулись к небу, подобно искривленным рукам. Их неестественная форма очень заинтересовала Тэрутака.

Утес поднимался из склона горы, напоминая гриб.

Тэрутака показалось любопытным сравнение утеса с грибом.

Казалось, что солнце вотвот опустится за утес. С того места, где Тэрутака стоял на горной тропе, закатное солнце не было видно. Должно быть, можно будет увидеть пейзаж целиком, уже ничем не заслоненный, если подняться на этот утес.

«Ладно, попробую туда взобраться», — пронеслась в его сознании вспышка, подобная молнии. На поверхности утеса имелось много уступов, на которые можно было поставить ногу. Обойдя его у основания, он оказался лицом прямо к солнцу. Отсюда он начал подниматься по склону утеса. Он прижался всем телом к поверхности утеса, но сразу почувствовал, что у него перехватило дыхание, отчего приостановился и обернулся на открывшийся его взору пейзаж. Заходящее солнце стояло уже над гребнем горы Хорайдзисан и было точно такого же красного цвета, как щеки Тэрутака.

Решив немного передохнуть, он прижался спиной к склону. Тэрутака дышал все тяжелее и обеими руками заслонился от солнечного света. Возможно, изза чрезмерного напряжения сегодняшний вечерний солнечный свет показался ему особенно ослепительным. Он пытался поглубже вздохнуть, но воздуха не хватало. По спине катился холодный пот, тяжесть в груди нарастала.

Тэрутака решил, что странные ощущения в теле несомненно вызваны усталостью. Если он остановится и передохнет, возможно, ему станет легче. Однако этого не произошло: ему казалось, что он погружается в белый, замутненный мир.

Опустив голову, он смотрел на белесую, тусклую землю. Почемуто представший его взору пейзаж казался иным, чем тот, который он видел с горного склона. Вдруг ему вспомнилось, как в средней школе он однажды чуть не упал в обморок во время утренней линейки. Тогда он ощущал то же самое. Он чувствовал себя отделенным от земли и не понимал, в каком состоянии оказался. Ему казалось, что он вращается между небом и землей.

Пейзаж перед его взором оставался неподвижным. Поверхность горы растворилась подобно желе. Если он даже попытается сделать какоето движение, ему не удастся вырваться. «Зачем мне понадобилось забираться на эту высоту?» — проклинал он себя.

Исчезающий, ослабевающий свет заходящего солнца был ему неприятен. Он оставался распластанным на склоне утеса, и не было места, где бы он мог скрыться в тени.

И тут за его спиной с горной тропы донеслись человеческие голоса. Поскольку ему мешал утес, он не мог видеть тропу по его другую сторону, равно как и проходящих в данный момент по ней людей. Ему были слышны только их голоса.