Прогулка. Самый простой источник радости и смысла

Я ходил по тем же улицам Дублина и Осло, что и персонажи романов «Улисс» Джеймса Джойса и «Голод» Кнута Гамсуна. Надо сказать, история, описанная в «Голоде», видится совсем иначе после того, как сам пройдешь по тем же местам, что и безымянный голодный рассказчик, даже если ты совсем недавно плотно пообедал. «Вся улица была подобна болоту, над которым вздымались горячие пары», – так Гамсун описывает улицу Карла Йохана, главную улицу Осло. И это описание по-прежнему ей подходит. В пяти минутах ходьбы от Карла Йохана «у столовой на Стургатен я остановился, тщательно, хладнокровно взвешивая, можно ли мне сейчас немного поесть». Эта улица сегодня очень сильно напоминает Стургатен 1890 года, когда впервые была опубликована книга Гамсуна. Голодные бездомные по-прежнему бродят по тротуарам. Подобные наблюдения – это маленькие указатели, которые нередко помогают мне вписаться в большую реальность – или вымысел.

С 1948 по 1959 год писатель Владимир Набоков читал в Корнельском университете лекции, посвященные роману Джойса «Улисс». На семьсот тридцати шести страницах произведения главные герои, Стивен Дедал и Леопольд Блум, по отдельности гуляют по улицам Дублина в один «обычный» день, 16 июня 1904 года; они входят в дома и выходят из них, поднимаются и спускаются по лестницам. События, которые кажутся гораздо более важными, чем их прогулка – например, смерть сына Блума, Руди, в младенчестве, и тот факт, что жена отказалась заниматься с ним сексом из-за этой трагедии; равно как и самоубийство его отца, – не что иное, как тонкие штрихи к повествованию.

По утверждению Набокова, чтобы понять роман и по достоинству оценить мастерство и стиль Джойса, недостаточно просто знать, что персонажи гуляли по улицам Дублина и что они при этом думали и делали. Он требовал от студентов представить, как именно и в какое время суток эти герои гуляли: «Вместо того чтобы увековечивать претенциозную чушь, которую педагоги несут, тщась истолковать названия глав – как гомеровские, хроматические и относящиеся к внутреннему содержанию этих глав, – лучше бы они запаслись картами Дублина, где отчетливо прослеживаются точки пересечения маршрутов Блума и Стивена».

Мне очень нравится этот совет. Не зря же Блум скрупулезно называет каждую улицу, как будто приглашая читателя отвлечься от чтения и прогуляться по городу. Кстати, сам Набоков последовал собственному совету и составил карту маршрутов обоих героев со стрелками, номерами домов и названиями улиц.

Я изучил его карту и с тех пор прошел по всем улицам, на которых разворачивается действие романа. Набоков, безусловно, прав. Паб Дэви Бирна, упомянутый в романе, видится совсем иначе, если до этого ты пройдешь по тем же улицам, по которым Блум шел туда, и выпьешь на обед бокал любимого Джойсом красного бургундского. Это в корне меняет восприятие романа.

Шотландец Александр Селькирк, вдохновивший Даниеля Дефо на написание романа «Робинзон Крузо», провел четыре года и четыре месяца (с сентября 1704 по 2 февраля 1709 года) на одном из островов архипелага Хуан-Фернандес, расположенного у побережья Чили. Книга об отшельнике Крузо поневоле пленила меня с тех пор, как родители прочитали мне ее вслух. Папа сказал тогда, что роман основан на реальных событиях.

Естественно, остров, на котором жил Селькирк, впоследствии переименовали в остров Робинзона Крузо. (И кто бросит камень в туристическую администрацию за преследование экономических интересов?)

В 1986 году я приплыл на него с Бермудских островов через Панамский канал и был чрезвычайно удивлен тем, насколько точно реальный рельеф острова соответствует описанию в книге. Я прочесал остров вдоль и поперек в поисках разных мест, упоминаемых Дефо. Забрался на смотровую площадку Крузо и в пещеру у океана. А однажды даже попытался самостоятельно подняться на самую высокую вершину на острове, но у меня не получилось из-за обилия на склонах рыхлых пород. Тем не менее я поднялся достаточно высоко, чтобы обозреть остров с высоты птичьего полета. И тогда меня осенило, что роман, которым я бредил в детстве, фактически включает в себя две истории. Первая – собственно та, которую я слушал мальчиком. А вторую я пережил, когда своими ступнями ощутил, как на смену красноватому вулканическому субстрату со скал, утесов и траве на побережье постепенно приходит густая растительность, ежевика и деревья, все выше и выше, пока не достигаешь лесополосы, расположенной примерно на высоте 1000 метров над уровнем моря.

Я прошел от края океана до смотровой площадки, чтобы взглянуть на Тихий океан так, как делали Селькирк и Крузо, когда высматривали на горизонте долгожданный корабль. Дальше путь наверх пролегал через непроходимые девственные заросли, так что я, скорее всего, шел практически по той же тропе, что и некогда Селькирк. Бедняга каждый день карабкался на высоту в шесть сотен метров в надежде, что именно в этот день увидит спасительный корабль.