Прогулки по Москве

Начало XVIII века. Правление Петра

I. За прошедшие 100 лет Москва стала другой. Вид Кремля изменился: уничтожены подъемные мосты к проездным башням, а сами башни достроены шатрами. Кремль приобрел сегодняшний облик. В Москву из Европы проникли знания о барокко, и у нас оно трансформировалось в «узорочье», потом в «дивное узорочье», но этого Москве показалось мало, и родилось «дивное-предивное узорочье». Появились арки с подвесной гирькой, двойные кокошники, наборные колонки, кубышки, здания стали украшаться изразцами. Город уже вышел за пределы Земляного вала слободами: возникли Сокольники (где занимались соколиной охотой), Хамовники (где жили ткачи), Басманники (где выпекали хлеба особой конфигурации), Мещанская (польская, от слова «място» – город), Ямские слободы. Через Москву-реку уже выстроен каменный мост – очень красивый, но такой дорогой, что «дороже каменного» означало баснословную цену. Москва была еще, по существу, громадной деревней (на 16 358 дворов, по петровской переписи 1701 г.) с немощеными переулками, и только большие улицы назывались мостовыми, потому что были покрыты деревянными мостами из бревен. Среди такой деревенской обстановки златоглавый каменный Кремль казался сказочно красивым.

Со времени Петра начинается новая история Москвы. Разрушающиеся здания Кремля не обновляются, место расчищается в видах чистоты и красоты для устройства площадей и строительства зданий во вкусе нового времени. Один за другим исчезают памятники кремлевской древности.

В начале XIX в. Москва уже устойчиво воспринимается как вторая столица после европейского Петербурга. Об этом времени осталось гораздо больше свидетельств. Прошедший век Просвещения, «бабий век» правления императриц, блестящий век Екатерины с громкими воинскими победами и Пугачевским восстанием изменил Москву вместе со всей Россией до неузнаваемости. Место боярских палат заняли дворянские усадьбы в стиле классицизма, почти все деревянные оштукатуренные. Разобраны стены Белого города, на этом месте разбит первый в Москве бульвар – Тверской, любовь и гордость москвичей. В Москву переезжают удалившиеся от двора богатые вельможи, живут широко и вольно. Дают обеды, вошедшие в пословицу, танцуют на балах. При этом передвигаться по Москве пешком, особенно в дождливую погоду, было довольно затруднительно, поскольку тротуаров так и не было.

Москва была поразительно разнообразна. Наряду с великолепными дворцами – бедные домишки. Сады и огороды чуть ли не в центре города. Обилие церквей, больших и малых, архитектуры самой разнообразной. Нищие с котомкой под головой спокойно спали на ступеньках роскошных домов в Кремле и в Белом городе, не зная даже, кому эти дома принадлежат. Жили свободно, свободно говорили вдали от двора, хотя две трети населения Москвы составляли крепостные. В Английском клубе в разговорах о возможной войне хвалились, что Бонапарта на веревке приведут. При этом Москва очень любила французов и вообще иностранцев. Французов любили издавна за почти русскую беспечность. Молодежь читала главным образом французские романы, подражала французским обычаям и французской моде. Московские щеголихи согласны были втрое платить за все парижское. У дам вошли в употребление косметика и духи (одеколон появился после похода наших войск во Францию). Вошли в большую моду обмороки, «нервы».

Гостеприимство, хлебосольство москвичей того времени были прямо баснословны. У Василия Сергеевича Шереметева были постоянные завтраки, после которых подавалось до 30 саней, и гостей везли кататься по Москве. Чтобы соответствовать такому образу жизни, многие жили не по средствам. На обедах проматывали имения, а под старость зачастую жили в крайней бедности. В течение зимы, начиная со второй половины ноября, в Москве каждый день бывало 40 или 50 балов, на которых играло до 1300 крепостных музыкантов. Танцевали каждый день, не только на балах, но и на «завтраках с танцами». Многолюдство чрезвычайное, веселье бешеное.

На льду Москвы-реки проходили народные масленичные гуляния. Веселились без памяти, разоряясь на наряды, простой народ пил и буянил. Крещенское водосвятие 6 января справлялось с колокольным звоном, пушечной пальбой. Лед трещал от обилия народа. По окончании церемонии проходил смотр невест. Перед вереницей невест разгуливали молодые купчики, одетые в богатую новую одежду. На льду Москвы-реки устраивались бега – катанье в обгонку, одно из любимейших удовольствий москвичей.