Прогулки по умным местам

Как бы то ни было, Анатолий Григорьевич сначала удостаивается звания «Лучший капитан ММФ», а 9-го августа 1963-го года указом Президиума Верховного Совета СССР – звания Героя Социалистического труда. Ему всего 35 лет. По интерпретации творческих союзов он – молодой (молодыми писателями или композиторами в официальных творческих союзах времён СССР были лица как раз до 35 лет).

Для продолжения карьеры А. Г. Третьяк возвращается в родное училище на курсы усовершенствования руководящего состава. Далее он работал начальником управления сухогрузного флота, заместителем начальника ЧМП. С 1968-го года (с 40 лет) занимает пост заместителя начальника пароходства по безопасности мореплавания. На этой должности Анатолий Григорьевич, выражаясь бюрократическим языком характеристик, «вносит немалый вклад в организацию транспортных перевозок на внутренних и внешних судоходных линиях». Так проходит 18 лет, когда в последний день лета 1986-го года в Цемесской бухте Новороссийска тонет пассажирское судно Черноморского морского пароходства «Адмирал Нахимов». Число жертв – 423 человека.

Страна ещё не оправилась от Чернобыля, и почти сразу такое. Правительственная комиссия во главе с упоминавшимся Гейдаром Алиевым (уже в чине Первого заместителя Председателя Совета министров СССР) работает слаженно и жёстко. Среди попавших под каток и А. Г. Третьяк. Его исключают из партии (партийный стаж – 34 года) и увольняют из пароходства. Спустя неделю «по состоянию здоровья» уходит со своего поста на пенсию и Министр морского флота СССР Герой Социалистического Труда Тимофей Борисович Гуженко. Он, кстати, выпускник второго одесского морского ВУЗа, рассказ о котором мы обещаем «на закуску».

Анатолий Григорьевич не достиг пенсионного возраста и вынужден работать научным сотрудником ЧерноморНИИпроекта. Заметим: с Владимиром в ЮжНИИМФе тоже трудились «жертвы Нахимова».

Умирает А. Г. Третьяк спустя три года; вероятно, не мог пережить случившегося и допущенной по отношению к нему несправедливости. Конечно, комиссия Алиева выявила различные нарушения (на то она и комиссия). Но позже пошли слухи: главный, хотя и невольный, виновник трагедии – начальник управления КГБ по Одесской области генерал-майор Алексей Григорьевич Крикунов.

Именно его ждало судно в порту, и именно нарушение времени отхода на 10 минут, вызванное этим ожиданием, привело к столкновение лайнера с сухогрузом «Пётр Васёв». Генерал погиб вместе с судном. Больше повезло Льву Валерьяновичу Лещенко и Владимиру Натановичу Винокуру: их судно не дождалось…

Мрачная одесская шутка той поры: особым решением судебного процесса судно «Капитан Васёв» переименовано в «Контр-адмирал Нахимов».

И ещё об одном потенциальном курсанте 1944-го года. Это выдающийся наш режиссёр Эльдар Александрович Рязанов. Школьником он хотел стать писателем и решил: максимум жизненного опыта за минимум времени может дать служба на флоте. Поэтому сразу после школы Эльдар отправил документы в Одесское высшее мореходное училище. Документы потеряли – пришлось поступать на режиссёрский факультет ВГИКа. Ну, остальное вы все знаете…

Продолжаем морской поход, то есть идём по Дидрихсона в сторону уменьшения номеров. На нечётной стороне третий корпус морской Академии. Здание имеет № 13 по Дидрихсона, но моряки – народ несуеверный: само по себе число 13 практически безопасно – серьёзную угрозу оно представляет только тогда, когда обозначает день месяца и выпадает на пятницу (смайлик).

По этому поводу сохранился рассказ времён Первой Мировой войны. Один из офицеров представительства Флота Его Величества на Российском Императорском Флоте с присущей англосаксам уверенностью в единственной и безоговорочной правильности своих собственных привычек и обычаев изумился: «Не понимаю я вас, русских! Как можно быть такими суеверными? Как можно полагать, что понедельник – тяжёлый день??? Ведь всему цивилизованному миру с незапамятных времён прекрасно известно: тяжёлый день – пятница!»

Этот корпус академии примечателен тем, что в дни обороны Одессы в нём размещались штабы Приморской Армии и Одесского оборонительного района. Дело в том, что под видимым с улицы полуподвальным этажом в здании имеется ещё и полноценный подвал. К тому же здание расположено относительно в стороне от центра города. Так что работали штабы в сравнительной безопасности, насколько это было достижимо, когда враг обстреливал город в критические дни обороны просто из полевых артиллерийских орудий.