Проиграл ли Ссср "лунную гонку"?

Докладчики высказали общее мнение, что полет дал очень много полезного и что все системы корабля, кроме астроориентации и аппаратуры "Заря", работали нормально. Подробно были рассмотрены все недостатки полета. Недолет корабля в пятьсот десять километров до расчетной точки посадки был признан "нормальным", поскольку в расчетах допускаются шестьсот километров на перелет и столько же - на недолет. По уверению докладчиков, УКВ-передатчики не работали по той причине, что они были залиты водой (хотя они не работали и при спуске корабля на парашюте). Корабль утонул потому, что в его днище из-за прогара образовалась дыра размером 250 на 350 миллиметров (так в тексте воспоминаний, возможно ошибка - С.Ч.). По докладу Бушуева, прогар днища произошел в том его месте, где установлена трубка датчика замера температур: трубка и прилегающая к ней площадь обшивки были недостаточно защищены от воздействия высоких температур во время спуска. При разгерметизации корабля имело место резкое падение давления внутри корабля (давление упало до двухсот миллиметров ртутного столба), температура днища была сто двадцать градусов, но температура в кабине якобы не превышала двадцать градусов. У меня сложилось впечатление, что если бы подобный прогар имел место в пилотируемом корабле, то экипаж мог бы погибнуть (все члены экипажа при посадке будут без скафандров). Правда, Бушуев и Мишин доложили, что они усиливают днище корабля, ликвидируют трубку в днище и гарантируют, что все последующие корабли серии "Союз" не будут подвергаться опасности разгерметизации из-за прогара днища (Вот эти заверения "усилить днище" и "ликвидировать трубку в днище" особенно интересны. Неужели за два оставшихся месяца до рокового полета корабля 7К-ОК ╧ 4 ("Союз-1") на нем выполнили все эти работы? Вряд ли, для этого пришлось бы "в металле" спроектировать и сделать новый спускаемый аппарат, нанести на него новое теплозащитное покрытие, установить монолитный теплозащитный экран и полностью выполнить весь цикл предполетной проверки уже фактически нового космического корабля. Скорее всего, все эти доработки были сделаны уже только на будущих космических кораблях 7К-ОК ("Союз") - С.Ч.).

Мишин в заключительном слове сказал, что, исходя из итогов полетов "Союзов" и проведенных наземных испытаний, можно ориентироваться на подготовку к пилотируемым полетам в начале апреля (1967 года - С.Ч.). Все согласились с таким сроком, при условии своевременного окончания всех испытаний и доработок" [10.7].

Подчеркнем еще раз: все эти доработки и изменения планировалось сделать примерно за два месяца, поскольку пуск двух пилотируемых кораблей намечался уже на апрель 1967 года. Вопрос о том, были ли все эти новации действительно реализованы на кораблях 7К-ОК ("Союз") ╧ 4 и ╧ 5 и сегодня остается открытым. Исследователь истории космонавтики Игорь Афанасьев в своей статье "Изготовление и испытания кораблей "Союз", опубликованной в четвертом номере журнала "Новости космонавтики" за 1999 год, приводит следующие цифры:

"Длительность подготовки первых "Союзов" на полигоне (то есть на космодроме Байконур - С.Ч.) составляла по циклограмме 31-32 суток. Сюда входили:

- окончательная сборка отсеков - 6,2 суток;

- испытания отсеков в барокамере - 1 сутки;

- сборка корабля - 0,5 суток;

- балансировка - 1 сутки;

- комплексные электрические испытания - 1 сутки;

- испытания системы сближения в эхо-камере - 3 суток;

- подготовка к заправке - 2 суток;

- заправка топливом и сжатыми газами - 2 суток;

- заключительные электрические испытания - 3 суток;

- накатка головного обтекателя ракеты-носителя - 1 сутки;

- пристыковка двигательной установки системы аварийного спасения - 1 сутки;

- стыковка корабля с ракетой-носителем - 2 суток;

- резервное время - 2 суток".

С учетом этих сроков оба готовящихся к пилотируемому полету корабля, скорее всего, были модернизированы лишь частично - лишь в той части, в какой это можно было сделать в столь короткое время.

Очень точно атмосфера спешки и суеты перед первыми пилотируемыми пусками космических кораблей по проекту "Союз" передана в воспоминаниях Бориса Чертока:

"Общий фронт работ по повышению надежности был, по тогдашним меркам, очень широк. Мы уточняли и ужесточали методики наземных испытаний в КИСе и на ТП, требовали от смежника детальных заключений за тремя подписями: главного конструктора, директора завода-изготовителя и военпреда о соответствии поставляемых изделий положению 3КА. Мишин и Бушуев портил отношения с ВВС в спорах о составе экипажей. В отделах Раушенбаха ставили эксперименты со звездным датчиком 45К, стараясь понять причины срыва звездной ориентации и закрутки на Солнце. Появилась идея ориентации с помощью ИКВ. Срочно согласовывались ТЗ, и на "Геофизике" приступили к изготовлению прибора-аналога тех, которые уже хорошо зарекомендовали себя в "Зенитах" и "Молниях". СУСовцы дорабатывали схему программного устройства, которое перевело корабль ╧ 3 из режима пологого управляемого спуска в крутой баллистический и загнала его Аральское море.