Происхождение человека и половой отбор

Некоторые члены семейства цапель представляют еще более любопытный пример того, что новизна окраски, по-видимому, ценилась сама по себе. Молодые птицы Ardea asha белые, а взрослые темного аспидно-серого цвета; у родственного Buphus coromandus не только молодые птицы, но и взрослые в зимнем оперении белые, тогда как в брачный период этот цвет изменяется в роскошный золотисто-ржавый. Невероятно, чтобы молодые птицы этих двух видов, равно как и некоторые другие члены того же семейства

[981], сделались для какой-нибудь особой цели белыми и, следовательно, заметными для своих неприятелей, или чтобы взрослые птицы одного из этих двух видов сделались специально белыми зимой в стране, которая никогда не бывает покрыта снегом.

С другой стороны, мы имеем достаточное основание думать, что белизна приобреталась многими птицами как половое украшение. Поэтому мы можем заключить, что какие-то древние предки Ardea asha и Buphus

приобрели белое оперение для брачных целей и передали эти цвета своим птенцам, так что молодые и старые птицы стали белыми подобно некоторым из современных белых цапель, и что, далее, белизна удержалась впоследствии у молодых птиц, тогда как у взрослых заменилась более резкими оттенками. Но если бы мы могли бросить взгляд еще далее назад, на еще более древних предков этих двух видов, то, вероятно, нашли бы взрослых птиц темными. Я предполагаю это на основании аналогии со многими другими птицами, темными в молодости и белыми в зрелом возрасте, и в особенности на основании примера Ardea gularis, окраска которой представляет противоположность окраске Ardea asha, потому что здесь молодые птицы темные, а взрослые белые, и, следовательно, молодые удержали прежнее состояние оперения. Таким образом, взрослые предки

Ardea asha, Buphus и некоторых родственных видов в течение долгого ряда поколений подвергались, по-видимому, следующим изменениям в окраске: сначала темная окраска, во-вторых, чисто белая и, в-третьих, вследствие другой перемены моды (если я могу так выразиться), их нынешние аспидно-серые, красноватые или золотисто-ржавые оттенки. Эти последовательные изменения становятся понятными только в том случае, если допустить, что птиц привлекала новизна сама по себе.

Некоторые авторы возражают против теории полового отбора на том основании, что как у животных, так и у дикарей вкус самки к известным окраскам или другим украшениям не мог оставаться неизменным в продолжение многих поколений; что восхищение должен был вызывать то один, то другой цвет, и что, следовательно, не мог быть достигнут постоянный результат. Мы допускаем, что вкус изменчив, но он не совсем произволен. Вкус сильно зависит от привычки, как мы это наблюдаем у человека, и следует допустить, что это справедливо как для птиц, так и для других животных. Общий характер сохраняется долго даже в покрое наших платьев и изменения совершаются до известной степени постепенно. В двух местах следующей главы мы приведем многочисленные доказательства того, что дикари, принадлежащие к различным расам, в течение многих поколений восхищались одними и теми же рубцами на коже, теми же отвратительно продырявленными губами, ноздрями, ушами, изуродованной формой головы и пр.; а все эти уродства представляют некоторое подобие естественных украшений различных животных. Тем не менее у дикарей эти моды не длятся вечно, о чем свидетельствуют различия, существующие в этом отношении между родственными племенами, живущими на том же материке. Точно также любители породистых животных в течение многих поколений продолжали восхищаться и восхищаются до сих пор одними и теми же породами; легкие изменения, считающиеся улучшением породы, им весьма желательны, но всякое значительное и внезапное изменение они считают величайшим пороком. Что касается птиц в их естественном состоянии, то мы не имеем никакого основания предполагать, что они будут восхищаться каким-нибудь совершенно новым родом окраски, даже если бы значительные и внезапные изменения происходили часто, чего на самом деле не бывает. Мы знаем, что домашние голуби неохотно сходятся с разнообразно окрашенными особями любительских пород, что альбиносы обыкновенно не находят себе пары и что черный ворон на Фарерских островах прогоняет своих пестро окрашенных братьев. Но это отвращение к резким изменениям вовсе не исключает того, что они могли ценить незначительные изменения, точно так же как это имеет место у человека. Итак, в отношении вкуса, который находится в зависимости от многих причин, но отчасти подчиняется привычке, отчасти любви к новизне, нет ничего невероятного в том, что животные, восхищаясь в течение очень долгого времени одним и тем же общим стилем украшений и других привлекающих их качеств, тем не менее способны были ценить и легкие изменения в окрасках, форме или звуках.

ОБЩИЙ ОБЗОР ЧЕТЫРЕХ ГЛАВ О ПТИЦАХ.