Происхождение гениальности и фашизма

Клыки стали так велики, что рот нашего героя вообще перестал закрываться. В нем завелись мухи и мыши. Ослепший саблезубец больше не мог ни рычать, ни есть, ни мурлыкать. А затем и вовсе потерял способность поднимать голову.

Точку в трагедии поставили ленивцы.

Эти неполнозубые листоеды были несчастны в личной жизни. Соответственно, насиловали все, что не могло от них уползти. А слепой и обездвиженный клыконосец был идеальным объектом.

Половой акт в исполнении ленивца был мучительно зануден. Он мог продолжаться неделями, и в результате убивал жертву.

Вероятно, последний из смилодонов и скончался именно под ленивцем.

Не исключено, что Россию ждет похожая судьба.

За клыки имперского величия придется заплатить. Пока не ясно, кто сыграет роль ленивца, но желающие, несомненно, найдутся.

В процессе выяснится, что клыки-то были бутафорскими. Но есть надежда, что народ об этом никогда не узнает.

ВЕЖЛИВЫЕ ОРКИ

Рецензия на последнего «Хоббита»

Всякая экранизация художественной литературы хороша уже тем, что позволяет эту литературу не читать.

Экранизация Толкиена хороша вдвойне, так как она позволяет не читать ее всю и без лишней потери знакомит с концентратом художественной культуры человечества.

Дело в том, что в литературном «котле» Толкиена сварились и выварились Шекспиры, Толстые, Стендали, а также бессчетное количество всяких «маленьких принцев», спартанцев и красных шапочек. По сути, все, что надо знать о культуре homo, очень компактно разместилось в эпопее про дурацких гномов. Причем в весьма вкусной пропорции.

Затем пришел Питер Джексон и произвел то, что можно назвать «кинематографической канонизацией» Толкиена.

В результате история о кольце всевластья, дракончиках и больших эльфийских ушах (частью которой является данный фильм), стала одной из визитных карточек человечества. К этому можно относиться как угодно, но факт следует признать. Вероятно, нет необходимости приводить в качестве доказательства кассовые сборы эпопеи, а также рекордность вызванных ею медийных и общественных резонансов.

Как получилось, что «дурь про гномов» так легко завоевала мир, попутно затоптав распятия и кринолины с наполеонами — теперь уже обсуждать поздно. Это произошло.

Да, безусловно, на успех картины сработали безумные деньги ее бюджета. Но отметим, что из всей «большой» литературы, только эстетика Толкиена смогла раскошелить продюсерский клан на сотни миллионов долларов. Ни на что другое их просто никто бы не дал.

Разумеется, деньги с лихвой вернулись.

Как опять выяснилось, даже в России гномы круче белых офицеров, романтичнее расстрелянных царей и любимее всяких Февроний.

Кассовые мерки, как ни крути, остаются единственным объективным мерилом успеха в кинематографе.

«Хоббит-3» — это как раз тот случай, когда успешность и влиятельность явления делает излишним обсуждения его кинематографических достоинств или недостатков.

Посему мерить «Хоббита» обычной рецензионной мерой столь же нелепо, как, к примеру, рецензировать падение Чискулубского метеорита.

Конечно, метеорит можно пожурить за неровности краев выбитого им стокилометрового кратера или сделать ему выговор за масштабы возникших по его вине пожаров или разрушений. А можно восхищаться его способностью расколоть литосферные плиты и «запустить» дремавшие вулканы.

Но… как правило, очень большой метеорит безразличен к критике и глух к восторгам. Нам остается лишь оценить причиненные им разрушения и попытаться угадать, для каких новых форм жизни его падение открыло дорогу. (По одной из палеонтологических версий именно Чискулубский метеорит отправил на тот свет динозавров, что и позволило развиться млекопитающим).

Разумеется, толкиеновская эпопея Джексона — это очередной удар по всей идеологии и «уникальной» сущности «русского мiра». Явления такого масштаба, как «Властелин Колец-Хоббит», аккумулируя и отчасти культивируя образцы европейской эстетики, как правило, безжалостны к аборигенным достижениям. Они попросту раздавливают их и успешно замещают собой.

России с ее «великой культурой» противопоставить гномикам Толкиена, разумеется, опять оказалось нечего. О каракулях, которые именуются «современной литературой», в этом контексте вообще упоминать смешно, а «классика» находится сегодня в состоянии окончательного отмирания.

Разумеется, и ей было бы не выиграть в этой схватке. Просто потому, что война и мир Бильбо Беггинса оказалась способна поведать о человека больше и лучше, чем война и мир толстовских героев.

Красивый западный авантюризм Толкиена и его культ абсолютной свободы — всегда будут актуальнее, чем страсти нафталиновых персонажей русской литературы, живущих в покорности тронам, религии, нелепым традициям и фальшивым идеям.

Особенно сегодня, когда, судя по всем приметам, и в России вновь заканчивается время чиновников и наступает время негодяев.