Происшествие

Ведмор улыбнулась, я оставил ее и начал пробираться к двери через толпу, держа в руках чашку с кофе. Я подумал, что скорее всего найду девочек в коридоре, но их там не оказалось. Ритуальных залов было несколько, но, насколько я мог судить, Слокумы заняли лишь один.

Я пошел по коридору, заглянув сначала в одну комнату, потом в другую, как вдруг услышал чьи-то быстрые шаги позади меня и увидел Эмили. Она была одна.

— Эмили! — тихо воскликнул я.

Она тут же обернулась.

— Здравствуйте, мистер Гарбер.

— Где Келли? Она с тобой?

Девочка покачала головой и показала на ближайшую дверь:

— Она там. — И убежала.

На двери висела табличка «Кухня», а вместо ручки была медная пластина. Я толкнул дверь, и она распахнулась. Кухня оказалась больше обычной, без сомнения, здесь готовили не только кофе, но и различную еду.

— Келли! — крикнул я.

И тут я увидел за столом Келли. Она сидела на стуле боком, свесив ноги. Около нее стоял Даррен Слокум. Наверняка он привел ее сюда и заставил сесть рядом.

— Глен, — сказал он.

— Папа, — отозвалась Келли, и ее глаза расширились от ужаса.

— Что вы здесь, черт побери, делаете? — спросил я, сокращая дистанцию между Слокумом и мной.

— Просто разговариваем, — ответил он. — Я задал Келли парочку вопросов о…

Я с размаху дал ему кулаком в подбородок. Келли истошно закричала. Слокум рухнул, свернув полку с кастрюлями. Две с грохотом упали на пол. Литавры в оркестре и те не издают столько звону.

Крики и звон посуды почти сразу же привлекли внимание. Один из распорядителей похорон, какая-то незнакомая мне женщина и пара мужчин, которых я принял за полицейских, ворвались в кухню. Они увидели Слокума, потиравшего подбородок — струйка крови стекала из уголка его рта, — потом перевели взгляды на меня, по-прежнему сжимавшего кулаки.

Полицейские двинулись ко мне.

— Нет-нет! — крикнул Слокум, поднимая руку. — Все в порядке.

Я указал на него пальцем и выпалил:

— Не пытайся больше говорить с моей дочерью. Подойдешь к ней еще раз, и я размозжу тебе череп!

Подхватив Келли на руки, я вышел на парковку.

Представляю, что бы сказала по этому поводу Шейла: «Избить человека на церемонии прощания с его усопшей женой… какая чуткость с твоей стороны!»

Глава двадцать вторая

— О чем он тебя спрашивал? — спросил я у Келли, когда мы отъехали.

— Почему ты ударил папу Эмили? — всхлипывала она. — Что он тебе сделал?

— Я задал тебе вопрос. О чем он с тобой говорил?

— Он хотел знать о телефонном разговоре.

— И что ты ему сказала?

— Что не должна никому об этом рассказывать.

— А он?

— Он хотел, чтобы я вспомнила все, что слышала, а потом пришел ты и ударил его. Теперь меня все будут ненавидеть. Просто не верится, что ты это сделал!

Я сжал руль так, что побелели костяшки пальцев.

— Мы же договаривались: ты должна была оставаться со мной.

Слезы потекли по лицу Келли.

— Ты сам разрешил мне пойти с тетей Эмили.

— Знаю, знаю, но я предупреждал тебя: ты не должна общаться с мистером Слокумом. Разве я не говорил об этом?

— Да, но он вошел в кухню и велел Эмили уйти, а я не знала, что мне делать!

В этот момент я понял, как неразумно себя повел. Келли всего восемь лет! Каких поступков я от нее ожидал? Чтобы она сказала Даррену Слокуму оставить ее в покое и ушла? Я не имел права сердиться на нее. Я мог злиться на него и, разумеется, на себя, так как сам оставил ее без внимания. Но у меня не было причин срываться на Келли.

— Прости. Извини меня. Я не злюсь на тебя. Я не…

— Я тебя ненавижу. Просто ненавижу.

— Келли, я прошу тебя…

— Не надо со мной разговаривать, — проговорила она и отвернулась.

Оставшуюся дорогу домой мы не сказали друг другу ни слова. Когда мы приехали, Келли сразу же убежала в свою комнату и захлопнула дверь.

Я пошел на кухню и поставил на стол бутылку виски и стакан. Налил себе выпить. За двадцать минут я опустошил два стакана, после чего взял телефонную трубку и набрал номер.

Мне ответили после второго звонка.

— Алло? Глен?

У Белинды был определитель номера.

— Да.

— Господи, Глен, что стряслось? Все только и говорят об этом. Ты ударил Даррена? Это действительно так? Зная, что в соседней комнате лежит его мертвая жена? Нет, это просто невозможно…

— Черт возьми, что ты им сказала, Белинда?

— Кому?

— Адвокатам?

— Глен, я не знаю, что ты…

— Ты все представила так, будто во время ваших дружеских обедов Шейла напивалась, как алкоголичка, а потом еще рассказала, как вы вдвоем курили марихуану?

— Глен, пойми, я не хотела…

— О чем ты вообще думала?

— А что я должна была сделать? Солгать? — спросила она. — Меня вызвали в офис адвоката, и я должна была солгать?

— Нет, лгать ты не должна была. Просто кое-что следовало бы оставить при себе. Пойми, Белинда, она хочет получить пятнадцать миллионов! Бонни Уилкинсон подала на меня иск в пятнадцать миллионов долларов!

— Мне очень жаль, Глен. Я сама не знала, что делаю. Джордж заявил… ты же знаешь Джорджа, он всегда поступает по правилам… так вот, он заявил, что, если я не расскажу им правду, меня могут оштрафовать или даже обвинить в сокрытии важных улик. Я была просто сбита с толку. Но я точно не хотела…