Пройти по Краю Мира

Рут удивилась тому, что еврейская мать позволила сыну поместить себя в подобное заведение. Вот это действительно было гарантией качества.

Через высокие стеклянные двери они вышли в сад, окруженный живой изгородью. По обе стороны от дверей располагались тенистые беседки, оплетенные жасмином. В беседках стояли кресла с подушками и столики, покрытые непрозрачным стеклом. Несколько сидевших там женщин подняли на них взгляды, отвлекшись от беседы.

— Здравствуй, Эдвард! — по очереди пропели три из них.

— Доброе утро, Бетти, Дороти, Роуз. Боже, Бетти, этот цвет вам удивительно клипу!

— Вы там осторожнее, юная леди, — строго сказала одна из женщин, обращаясь к Рут. — Этот прохвост может продать вам ваши же штаны, если вы ему позволите.

Патель легко рассмеялся, а Рут задумалась, какая доля шутки была в этом высказывании? Но он как минимум знал их имена.

В центр сада вела красноватая дорожка, по обе стороны которой стояли скамейки, некоторые — в тени навесов. Патель указывал на удобства, которые для несведущего глаза могли остаться незамеченными. У него был звучный голос, со знакомыми интонациями и манерой речи, напоминавшей Рут давнего учителя английского.

Он рассказал, что дорожка для прогулок имеет то же покрытие, что и беговые дорожки на тренажерах, никаких кирпичей или каменного мощения, о которые может споткнуться нетвердая нога, и ничего жесткого. Конечно, если пожилой человек падает, он все равно может сломать шейку бедра, но в таких условиях перелом не будет сложным, с дроблением.

— Исследования показывают, что именно этот фактор губителен для людей пожилого возраста. Одно падение и… р-раз! — Патель щелкнул пальцами. — Это очень часто происходит, когда пожилые люди живут в одиночестве в старых семейных домах, не приспособленных под их нужды, где нет ни пандусов, ни перил.

Потом он указал на цветы в саду:

— Все растения без шипов и нетоксичные, никаких ядовитых олеандров или наперстянок, которые по забывчивости люди могут взять в рот.

Растения были снабжены табличками с их названием: они располагались на уровне глаз, поэтому не нужно было наклоняться, чтобы его прочесть.

— Наши постояльцы обожают называть растения по именам. По понедельникам они собирают травы и пряности. Здесь есть розмарин, петрушка, орега-но, тимьян лимонный, базилик и шалфей. Вот только со словом «эхинацея» у них возникают сложности. Одна леди называет ее «эти на шее». Теперь мы все так ее называем.

Патель рассказал, что травы из сада используют в пишу.

— Женщины гордятся своими кулинарными способностями и обожают напомнить, чтобы в блюдо добавили щепотку орегано или натерли цыпленка изнутри (ни в коем случае не снаружи!) шалфеем и тому подобное.

Рут сразу представила дюжину старушек, на все лады жалующихся на еду, и свою мать, перекрывающую все голоса воплем: «Слишком соленый!»

Они пошли дальше по дорожке, которая вывела их к оранжерее в дальнем углу сада.

— Мы называем это место «Питомником любви», — сообщил Патель, когда все трое перешагнули порог и оказались в настоящем царстве цвета: от пронзительно-розового до лучистого шафрана. Воздух здесь был влажным и прохладным.

— У каждого постояльца тут есть своя орхидея. На горшке написано имя, которое они дают своему растению. Вы, наверное, обратили внимание, что около девяноста процентов наших клиентов — женщины, а у них, независимо от возраста, очень силен материнский инстинкт. Они просто обожают поливать свои орхидеи и делают это каждый день. Мы держим здесь девдро-биумы Кутберсона. Эти растения цветут почти круглый год, без перерывов и, в отличие от остальных собратьев, неплохо переносят ежедневный полив. Многие наши постояльцы называют свои орхидеи именами мужей или детей, которых уже нет в живых. Они часто разговаривают с растениями, касаются их, целуют лепестки, хлопочут и заботятся о них. Мы даем им маленькие пипетки и емкости с водой, которые называем «Зельем любви». Можно услышать, как они приговаривают: «Мамочка вдет, мамочка сейчас будет». На самом деле то, как они кормят свои орхидеи, — очень трогательное зрелище!

У Рут навернулись слезы. Почему она плачет? Она должна немедленно это прекратить, это глупо и излишне сентиментально. Он рассказывает ей бизнес-план, свою одобренную учредителями концепцию счастья!

Она отвернулась, сделав вид, что хочет осмотреть другие орхидеи.

Взяв себя в руки, Рут сказала:

— Должно быть, им здесь нравится.

— Нравится. Мы постарались подумать обо всем, о чем позаботились бы дома.

— Или что в семье могли бы упустить, — сказал Арт.

— Да, здесь много о чем надо помнить, — произнес Патель со скромной улыбкой.

— А часто случается так, что постояльцы не хотят тут оставаться, особенно в начале своего пребывания здесь?

— О да, это ожидаемая реакция. Они не хотят уезжать из своих домов, потому что с ними связаны все их воспоминания. А еще они не хотят тратить наследство своих детей. К тому же они не считают себя старыми. Разумеется, не настолько старыми, как они говорят. Уверен, я в их возрасте буду говорить то же самое.

Рут рассмеялась, отдав дань вежливости.