Пройти по Краю Мира

— То же самое он и я видеть давно, — громко сказала Лу Лин, любуясь колокольчиками. — Только теперь мы стать старше.

Мистер Тан помог Лу Лин встать, и вместе с Рут и Артом они пошли к другой экспозиции, расположенной посередине зала.

— Следующий экспонат — настоящее сокровище китайских ученых, — сказал мистер Тан. — Большая часть посетителей желают взглянуть на ритуальные сосуды для вина и нефритовые погребальные наряды. Но для настоящего ученого этот предмет будет истинной ценностью.

Рут начала рассматривать экспонаты. На ее взгляд, ритуальный сосуд больше походил на большой котел с надписями.

— Этот бронзовый шедевр уже сам по себе бесценен, — продолжал мистер Тан. — Но на нем видны письмена. Это эпическая поэма, написанная великими учеными о великих правителях, живших с ними в одно время. Одного из императоров, которого они прославляют, звали Чжоу, да, тот самый Чжоу, в честь которого назван Чжоукоудянь, где когда-то жила ваша мать и где нашли «Пекинского человека».

— Это Рот Горы? — спросила Рут.

— Именно. Правда, Чжоу там не жил. Множество мест названы его именем, как в каждом городе в США есть улица Вашингтона. А теперь пройдемте дальше. Причина, по которой я вас сюда пригласил, ожидает в следующем зале.

Вскоре они стояли перед новой витриной.

— Не смотрите на подпись на английском, пока еще рано, — сказал мистер Тан. — Как вы думаете, что это?

Рут смотрела на лопатообразный предмет цвета слоновой кости. Он был покрыт трещинами и темными дырами. Может, это дощечка для старинной игры го? Кухонная утварь? Рядом с ним лежал еще один предмет, поменьше, светло коричневый, овальной формы, с кромкой по краям и без дырок. На нем были только письмена. Она тут же поняла, что было перед ее глазами, но Лу Лин первой дала ответ на китайском:

— Гадательная кость.

Рут поразилась тому, что мать еще помнит это. Она уже знала, что не стоит ожидать от Лу Лин способности запоминать события недавнего прошлого: кто где был и что когда случилось. Но мать часто удивляла ее свежестью чувств, когда говорила о юности, и ее воспоминания совпадали с тем, что было в ее записях. Способность матери помнить отдаленные события была для Рут своеобразным свидетельством того, что дороги в прошлое Лу Лин все еще открыты, хоть на них уже кое-где появились ямы и разбитая колея. Иногда она смешивала воспоминания из мемуаров с другими своими воспоминаниями, но та часть ее памяти была неиссякаемым источником, из которого она черпала силы и которым делилась с другими. И даже если она и путала какие-то детали, это не имело значения, потому что прошлое, даже переосмысленное, было очень важно.

За последние недели Лу Лин несколько раз рассказывала о том, как она получила нефритовое кольцо, которое Рут достала из тайника в кресле.

— Мы пошли в танцевальный зал, ты и я, — говорила она на китайском. — Спустились вниз по лестнице, и ты представила меня Эдвину. Его глаза посмотрели в мои, и он долго их не отводил. Я видела, как ты улыбаешься, а потом исчезаешь. Какая шалунья! Я знала, о чем ты думаешь! Когда он предложил мне выйти за него, он дал мне это кольцо.

Рут поняла, что представляла их друг другу тетушка Гал.

От воспоминаний Рут отвлек голос матери, которая говорила на мандаринском Арту:

Моя мать нашла одну такую. На ней были вырезаны слова о красоте. Она отдала ее мне, когда была уверена, что я не забуду о том, насколько она важна.

Я ее очень берегла, никогда не теряла.

Арт кивал, словно понимал, что она говорит, а потом Лу Лин перевела свои слова на английский для мистера Тана:

— Я говорить ему, эта кость, моя мать дать мне такой. Это очень важно, — сказал тот. — Тем более что ваша мать была дочерью костоправа.

— Известный, — сказала Лу Лин.

Мистер Тан закивал так, словно и он об этом помнил.

К нему все приходили из окрестных деревень.

И ваш отец тоже пришел со сломанной ногой. На нее наступила лошадь. Вот так он познакомился с вашей матерью. Благодаря этой лошади.

Лицо Лу Лин внезапно лишилось выражения, и Рут испугалась, что та сейчас расплачется. Но вместо этого мать заулыбалась.

— Лю Син, — сказала она. — Он звать ее так. Моя мать сказать, он писать стихотворение про это.

Арт посмотрел на Рут, ожидая от нее подтверждения правдивости этой истории. Он прочел часть перевода мемуаров Лу Лин, но не мог связать китайское имя и того, к кому оно относится.

— Это значит «падающая звезда», — прошептала Рут. — Я объясню позже.

— А какая фамилия была у вашей матери?

Рут знала, что трогать эту тему рискованно, но сейчас, похоже, память матери вернулась на территорию имен. Может быть, они терпеливо ждали, когда она обратит на них внимание. Лу Лин задумалась лишь на мгновение.

— Фамилия Гу. — Она бросила строгий взгляд на Рут. — Я так часто тебе говорить, и ты не помнить? Ее отец Доктор Гу. Она дочь Доктор Гу.

Рут захотелось закричать от радости, но в следующую секунду она поняла, что ее мать произнесла китайское слово, обозначающее «кость». Доктор Гу — это доктор Кость, костоправ. У Арта все еще были подняты брови, он думал, что давно потерянное имя предков было наконец найдено.