Проходки за кулисы. Бурная жизнь с Дэвидом Боуи

Он был в слепом бешенстве, вопя на меня, пока его руки сжимались все сильнее, и я уже ударилась в панику. Было такое ощущение, что он и не подумает их разжать...

Коринн оттащила его и спасла меня. Так что, возможно, – вот уж ирония, так ирония! – я обязана ей жизнью.

Впрочем, она просто выполняла свою работу, я думаю. Если бы Великого посадили за убийство, пусть даже непредумышленное, или даже только заподозрили в причастности к загадочному несчастью, произошедшему с его женой, это было бы совсем не круто.

 

Не хочу вовсе сказать, что Коринн единолично замыслила всю эту фигню со Швейцарией. У нее бы не хватило на такое фантазии; она была рождена выполнять задания, а не придумывать их.

Началось все, думаю, со Стэна Даймонда, адвоката, которого привлек к делу Майкл Липпман в качестве свежего постороннего взгляда на конфликт из-за менеджерского контракта, разгоревшийся между Майклом и Дэвидом. Стэн выдвинул предложение, что Дэвиду нужно получить вид на жительство в Швейцарии, чтобы избежать налогового давления. Если бы Дэвид остался в Калифорнии, ему пришлось бы заплатить, как мне сказали, 300.000 долларов налогов, а таких денег у него попросту не было. Насколько я поняла, скопились налоговые долги за прошлые несколько лет, в течение которых уйма налогооблагаемой налички ухнула в какие-то темные дыры – Дэвидовские носопырки были только наиболее очевидными из них. Теперь для узаконения Боуиевских дел под нежной опекой Майкла Липпмана долги необходимо было покрыть. Огромная проблема.

Я слыхала обо всем этом по кусочкам, намеками и как бы случайными замечаниями, пока наконец не утомилась, не пригласила Майкла со Стэном на обед и не завела разговора напрямую.

Они уклонялись, но, когда я на них нажала, они раскололись, и я получила суть проблемы.

“Неужели подоходный налог в Англии так ужасен, что нет никакой возможности туда вернуться?” – спросила я, уже зная ответ заранее, но надеясь, что это не так.

“Вот именно, – ответил Стэн. – Об Англии не может быть и речи.”

“Ну, тогда остаются только Ирландия, Швейцария или какое-нибудь место на Карибах, верно?”

Стэн состроил кислую физиономию. “Мы попытались со Швейцарией – самый лучший вариант, – но безуспешно. Мы не можем получить там вид на жительство.”

Тут-то меня и задело за живое. Я прямо не могла поверить, что они могут быть такими наивными и близорукими.

“Посмотрите на меня, – потребовала я. – Разве я похожа на милую маленькую безделушку, что у Дэвида по всему дому валяются? Кто его вызволял до сих пор из всех передряг? И кто ходил в школу в Швейцарии? И кто знает не по наслышке, как там дела делаются, и кто знает, кому надо дать на лапу, чтобы они были сделаны?”

Они взглянули на меня так, словно первый раз об этом слышали, и я поняля, что все обстоит еще хуже, чем я предполагала. Дэвиду с Коринн блестяще удавалось держать меня подальше от его дел.

Я задумалась о Швейцарии и увидела некоторые позитивные возможности. Демоны, ведьмы и роудиз с полными сумками кокаина там не водятся, напротив; западный мир веками посылал в Швейцарию лечиться своих больных, пьянчуг и наркуш.

“Окей, – сказала я. – Это будет стоить кое-какой налички, но я вам гарантирую: если вы действительно того хотите, я все устрою.”

Майкл со Стэном согласились, Дэвид – тоже, когда вернулся из туалета. Он удалялся в туалет непрерывно и возвращался, шмыгая носом.

И вот я отправилась в Швейцарию, прямиком к очевидному отправному пункту: к казначею канцелярии моей старой школы, Сен-Жоржа. Она связала меня с нужным адвокатом, специализировавшимся на делах иммиграции, и тот выложил мне все начистоту. А выкладывать было что, поскольку Швейцария ужасно дотошна в вопросах, кого впускать, а кого не впускать, и где и как следует жить тем, кого она впустила.

История о том, как все это сработало, и какие потребовались по дороге крутые виражи и изящные повороты, очень забавна, если вам, конечно, вообще нравятся подобные истории, но она уж слишком далека от главной темы секса, наркотиков и человеческой драмы, чтобы выкладывать ее тут в подробностях. Достаточно сказать, что после хитроумных и удачных переговоров я добилась всего, чего мы хотели, и даже большего: легального вида на жительство в Блонее – очаровательной деревушке над Женевским озером возле Монтре, во франкоговорящей части страны – и почти смехотворно низкого подоходного налога около десяти процентов.

Он был так низок, потому что я приманила швейцарцев на кое-какие привлекательные для них вещи: им понравилась перспектива притока больших денег в их страну в виде Дэвидовских доходов, в настоящее время невысоких из-за разбоя его предыдущего менеджера, но которые непременно повысятся при подписании нового пластиночного договора. Но, конечно же, отметила я, со стороны моего мужа было бы большой глупостью подписать такой договор, не обеспечив себе сначала швейцарской налоговой защиты, так что... Они немедленно поняли, зная по опыту такие ситуации, случающиеся с потенциально дойными коровами, и пригласили нас в свою страну.