Прохоровка. Неизвестное сражение Великой войны

В конце января 1943 г. в штабе Южного фронта состоялось совещание. «На обсуждение этого вопроса, –

вспоминал впоследствии главный маршал бронетанковых войск П.А. Ротмистров, – я был приглашен к командующему войсками Южного фронта генерал-полковнику Р.Я. Малиновскому и члену Военного совета генерал-лейтенанту Н.С. Хрущеву. Я высказал мнение танкистов о необходимости проведения дальнейшего организационного массирования танков, для чего нужно создать танковые армии однородного типа и пересмотреть способы их применения на поле боя. Высказанные мною взгляды были одобрены. В заключение нашей беседы Н.С. Хрущев сказал, что он позвонит И.В. Сталину и попросит его выслушать мои предложения о создании танковых армий нового типа. Вскоре я приехал в Москву с докладом по вопросу пополнения 3-го гвардейского танкового корпуса, которым я в то время командовал, новой материальной частью и людьми. В Москве я был принят И.В. Сталиным. Он внимательно выслушал меня и одобрительно отнесся ко всем предложениям. Через несколько дней состоялось решение о создании 5-й гвардейской танковой армии»

[22]

.

Это была не первая встреча П.А. Ротмистрова с Верховным. Впервые они встретились в первой половине ноября 1942 г. – командир 7-го танкового корпуса был вызван Верховным для личной беседы. Сталин интересовался этим человеком. Он запомнил фамилию командира одной из первых гвардейских танковых бригад, которые получили это звание за успешные бои в тяжелейших условиях 1941 г. Ему нравилось, что боевой генерал с фронта стремится поделиться боевым опытом (статья П.А. Ротмистрова была опубликована в «Правде» 24 июня 1942 г.). Знал Верховный и положительную характеристику, которую давало Главное автобронетанковое управление этому комкору: «Грамотный, твердо управляет соединением, партии Ленина – Сталина предан».

Вероятно, Сталину понравился этот невысокий танкист в очках. Поэтому не случайно, когда в начале 1943 г. встал вопрос о кандидатуре командующего гвардейской танковой армией нового типа, выбор пал на него.

К этому времени П.А. Ротмистров уже имел успешный боевой опыт командования крупными танковыми соединениями, хотя в эти войска он пришел только в 36 лет. После окончания Военной Академии им. М.В. Фрунзе в июне 1931 г. он получил назначение в г. Читу – начальником оперативного отдела 36-й Забайкальской стрелковой дивизии. Через некоторое время был назначен на довольно высокую должность – начальник оперативного управления штаба Отдельной Краснознаменной Дальневосточной армии, которой командовал В.К. Блюхер. В июне 1937 г. для приобретения командного опыта Павла Алексеевича назначили командиром 63-го Краснознаменного полка им. М.В. Фрунзе 21-й дважды Краснознаменной Приморской стрелковой дивизии им. С.С. Каменева. В годы необоснованных репрессий в нашей стране молодой, подающий надежды офицер был обвинен в связи с «врагами народа». Его исключили из партии, возникли даже аресты. Однако он не пал духом, написал письмо в ЦК ВКП(б), в котором выразил несогласие с этим решением. Через некоторое время его вызвали в Москву. Персональное дело было рассмотрено Комиссией партийного контроля, и его восстановили в партии. Однако этот эпизод, безусловно, сказался на его судьбе – такое уж было время. Несмотря на то что высшая партийная инстанция его оправдала, в январе 1938 г. он был назначен на должность с понижением – преподавателем тактики в недавно созданную Военную академию механизации и моторизации РККА им. И.В. Сталина. Через год П.А. Ротмистров защитил диссертацию и получил степень кандидата военных наук.