Проклятая книга

Не веря собственным глазам, Ди поднял голову и встретился взглядом со старикашкой-книготорговцем.

— Что? — завизжал старикашка, и Ди вдруг по чудилось, что он слышит знакомые интонации своего покойного приятеля Кардана. — Что уставился? Не нравится? Ну и не смотри! Много вас таких! Мне плевать — да, плевать!

— Я ничего еще не сказал, — возразил Ди, стараясь говорить спокойно. Но тут глаза его расширились. Он увидел, как изо рта мерзкого старика вылетает муха, одна, другая… и вот уже целый рой их жужжит возле его ушей.

— А мне все равно! — кричал он. — Они достались мне даром! Когда сгорел проклятый дом Шельдов, я стоял рядом и смотрел! Потому что дом Шельдов из Амстердама был проклят, и это такая же правда, как то… что у меня во рту нет мух!

Последнюю фразу он произнес с таким видом, словно сам не понимал, что именно говорит.

А может быть, он вообще этого не произносил вслух. Может быть, Джону Ди просто почудились эти слова.

— Я вам верю, — проговорил он, поднимаясь.

— Они лежали в подвале, все эти книги, — продолжал старикашка. — И гнили там себе на здоровье. А я их забрал с пепелища. Их никто не хотел брать, хотя кое-кто не погнушался снять золотое кольцо с обгоревшего пальца Катрин Шельд. Я даже знаю, кто это сделал, но — молчу! А книги, что хранились в подвале, — они даже не почернели. От них копотью и то не пахнет. Ты когда-нибудь нюхал книгу, побывавшую в пожаре?

Ди пожал плечами, но старикашка не обратил на это никакого внимания. Он вообще, кажется, не замечал теперь своего собеседника.

— Да, а ведь они тоже оказались в огне! Подвал сгорел… Бочки с вином, бадьи, скамьи — все провалилось к дьяволу и превратилось в пепел, только не эти проклятые книги. Особенно одна. Хочешь забрать ее?

Ди снова наклонился над фолиантами. Его пальцы нащупали деревянный оклад, и он с усилием вытащил наверх тяжелый том. Впрочем, оклад оказался сломанным, а внутри самого тома страниц не хватало. Однако беглого взгляда на книгу было достаточно, чтобы Ди принял решение.

— Сколько ты хочешь? — спросил он старика.

Тот заломил невероятную цену в двести золотых дукатов. Зная, что книга стоит гораздо дороже этих денег, Ди снял с пальца кольцо — подарок королевы — и, не колеблясь, отдал старикашке. Тот захохотал и пошел прочь, оставив все остальное лежать на берегу, вместе с одеялом.

Ди ошеломленно провожал его глазами. Сперва ему казалось, что старик вот-вот исчезнет, растворится в воздухе, как привидение, но нет. Старикашка оказался вполне земной. Неверной походкой он добрел до ближайшего паба и скрылся там.

Но когда Джон Ди перевел взгляд на груду книг, лежавшую возле его ног, он обнаружил, что от них ничего не осталось.

Поверх одеяла высилась куча отвратительного гнилья, в котором копошились черви. Крепко держа книгу в деревянном окладе, Джон Ди быстро зашагал в сторону дома, который снимал в Антверпене.

Это была «Стеганография» аббата Тритемия — точнее, то, что от нее осталось. Джону Ди предстояло изучить книгу, дополнить ее и на ее основании составить собственное, оригинальное учение — о духах, ясновидении, о способах криптографии и методах передачи мыслей на расстоянии. Все это имело значение для Англии, поскольку способствовало развитию шпионажа. И, следовательно, заинтересует Елизавету. И Елизавета даст Джону Ди много денег, чтобы он мог продолжать свои изыскания.

И тогда Ди погрузится в науку с головой. И даже если он утонет в ней — подобно тому, как утонул в Темзе его безумный приятель Джером Кардан, — невелика цена за великое знание!

Глава третья. Последний ландмаршал

Царь Иоанн Васильевич сиял в Российской земле — точно византийское самодержавие в дивной симфонии с православной Церковью воцарилось на земле Святой Руси. Победа над Казанью одержана — татары подчинены России. Прекрасная супруга царица Анастасия была добрым гением царя. Красивая и кроткая, она умела усмирять порывы ярости, которые время от времени накатывали на ее великого супруга. Мудрые советники, протопоп Сильвестр и боярин Адашев, подсказывали Иоанну, как поступать в трудных случаях, требующих особого рассуждения.

Алексей Федорович Адашев, не слишком знатный и не слишком богатый, был для царя другом — в прямом смысле этого слова. Как и государь, Адашев был сравнительно молод и обладал удивительной особенностью — он искал дружбы Иоанна не для личной выгоды. Поверить в это оказалось труднее всего, хотя ничто впоследствии не опровергло этого суждения.

Благоденствие страны продолжалось бы и впредь, если бы не ряд обстоятельств, и первое из них: дьявол имел союзника в самом сердце Иоанна. Ибо царь всегда втайне сомневался в искренности своих друзей и готов был прислушиваться к клеветам и наветам. Усугублялось это еще и тем, что братья царицы Анастасии, бояре Захарьины, не любили протопопа Сильвестра и очень не жаловали Адашева.