Проклятая звезда

— Что? — Синие глаза Мауры расширяются.

Я шарахаюсь от Финна:

— Ты уверен? А как же работа в Архиве?

— Я уверен, — отвечает Финн, запуская руку в волосы. — Если для Сестричества полезнее, буду работать в другом месте. Что хочет узнать сестра Инесс?

— Сестра Инесс знает, что вы видитесь? Она это одобряет? — Маура сползает по стеклянной стене, и из-под ее нового черного плаща показывается мокрый подол синей ночной рубашки.

— Она считает, что Финн будет ценным союзником, — объясняю я.

— И ты в нее влюблен, — говорит Маура Финну. Вся ее воинственность внезапно испарилась, она выглядит теперь ужасно юной с этими ее рыжими кудряшками вокруг бледного личика. — И готов рисковать ради нее жизнью.

— Да, — со всей серьезностью отвечает ей Финн. Это очень впечатляет, уж я-то знаю. — Для меня важно что-то делать. Я был не согласен с политикой Братьев еще до того, как полюбил Кейт. Я постоянно вижу, сколько у мужчин ненависти к ведьмам и как мало они уважают женщин. Они вечно говорят о том, как поступали бы с ведьмами, дай им волю. — Его лицо омрачается. — Если я не буду с этим бороться, что я за человек?

Он хороший человек. Честный. Я смотрю на него, в очередной раз поражаясь, как мне повезло.

Маура впитывает в себя все происходящее.

— Ты никогда не говорила, что влюблена в него, — произносит она тоненьким несчастным голосом.

Я делаю несколько шагов в ее сторону.

— Я должна была рассказать тебе все с самого начала. Прости меня.

Маура качает головой, и в ее синих глазах мерцают слезы.

— Тебе все так легко дается, Кейт. Это нечестно.

И не дав мне времени ответить, оспорить очевидную несправедливость этого утверждения, она подхватывает юбки и вылетает за дверь в снежное буйство.

Спрятав лицо в руках, я снова поворачиваюсь к Финну. Я еще вчера должна была рассказать Мауре и Тэсс правду о наших с ним отношениях. И сколько бы Маура ни распространялась о том, что она покончила со своими чувствами к Елене, я ей не поверю. Это неправда, иначе она не страдала бы от того, что видит свою сестру счастливой.

Финн кладет руку мне на плечо.

— Догонишь ее?

— Нет. Я соберусь с силами и поговорю с ней завтра. В ее жизни было… разочарование. Похоже, она еще не настолько справилась с ним, как хочет показать.

Как случилось, что все происходящее превращается в соревнование между мной и Маурой? Каким образом мои отношения с Финном могут нанести ей хоть какой-то ущерб?

— Иногда лучше дать себе и другим время остыть, — соглашается со мной Финн. — Может, до завтра все обиды забудутся.

Почему-то я в этом сомневаюсь.

— А вы с Кларой часто ссоритесь?

Финн, скривившись, кивает:

— Часто. Она обвиняет меня в том, что я — умник, который вдобавок любит командовать, можешь себе представить?

— Ни за что! — смеюсь я и беру его за руку. — Я хочу еще немного поговорить с тобой об этом шпионаже. Мне не совсем спокойно…

— Что бы ты сделала, если бы я запретил тебе ездить в Харвуд? — перебивает он, поднимая брови.

— Ты никогда не станешь ничего мне запрещать, — говорю я, наморщив нос. Это одно из тех качеств Финна, которые мне особенно нравятся.

— Вот именно! Я надеюсь, что могу рассчитывать на такое же уважение с твоей стороны, — говорит он.

— Конечно же, я тебя уважаю. Не глупи! Ты же самый умный из всех, кого я знаю. Ну, может быть, исключая Тэсс. — Я делаю глубокий вдох, поправляя на нем жилет, который он в спешке застегнул не на ту пуговицу. — Я просто боюсь. Я не хочу тебя потерять.

— А ты и не потеряешь. Но ты должна позволить мне рисковать, Кейт, так же, как рискуешь ты сама.

Он тянет меня в свои объятия, и на этот раз я прижимаюсь к нему. Тревога распускается во мне черным страшным цветком. Не думала, будто что-то может сравниться для меня со страхом потерять сестер, но потерять Финна я боюсь не меньше. Что, если я никогда больше не услышу теплый шелест его смеха, не смогу поговорить с ним, поцеловать его?

Страшная картина мира, в котором нет Финна Беластры, потрясает меня. Я люблю его. Я это знаю. Я оплакивала наш несостоявшийся брак, боялась, что Финн никогда не простит меня или что мы не встретимся много-много лет. Но я знала, что в Чатэме он вне опасности, я могла представить, как проходят его дни, как он учит мальчишек, сидит в церкви рядом с Братом Ишидой, ужинает вместе с сестрой и матерью. Я могла воссоздать в уме всю его жизнь, пусть даже не являясь больше ее частью. Но ужасный образ мертвого бледного Финна, похороненного, как мама, на каком-нибудь кладбище, я вынести не могу.

От внезапно подступившей паники я не могу дышать, не могу думать. Я не могу потерять его. Просто не могу.

— Кейт!

Финн одним пальцем приподнимает мой подбородок, и я целую любимого. Я целую его так, словно разобьюсь на тысячу осколков, если этого не сделаю, словно мои губы могут защитить его от любых опасностей. Когда Финн отстраняется, у меня на глазах выступают слезы, и я опускаю голову, чтобы он ничего не заметил.

— Тебе пора, — говорит Финн. — Мы скоро увидимся, обещаю.

Я цепляюсь мизинцем за его мизинец. Цепляюсь за малюсенький кусочек теплой веснушчатой плоти.