Проклятье Эвери (СИ)

Поспешно надев на ручку малышки медный браслет, который удивительным образом мгновенно уменьшился в размерах и защёлкнулся на ее руке, чета де Рошхэн испытала и облегчение, и тревогу одновременно. Облегчение, что не нужно отправлять ребенка прочь, а тревогу о том, как же теперь воспитать из нее… мальчика?

У них уже было три сына — Бэзил, Мартин и Льюз, а также годовалая дочь Оливия. От них не скроешь настоящий пол сестры, но… весь остальной замок должен быть в неведении!

На том и порешили.

Вот так началась странная жизнь маленькой девочки, которую назвали Эвери…

Эвери де Рошхэн, пятый «сын» князя Аскольда…

Глава 2. Почему я?

Восемнадцать лет спустя

Гибкий вихрастый мальчишка, локоны которого поблескивали во свете восходящего солнца настоящим золотом, стремительно схватил упавший на землю короткий меч и ловко отбил удар другого меча. Звук удара стали об сталь разнесся по заднему двору замка, не изумляя и не пугая его домочадцев, потому что все уже давно привыкли к этому явлению: ежедневно на рассвете два княжича — второй по рождению и последний — тренируются бою на мечах.

Старший брат — высокий, широкоплечий детина с большими мускулистыми руками — звался Мартином и не отличался широтой ума, но был настоящим добряком и младшенького очень нежно любил. Наверное, он был единственным во всей семье князя, кто носился с этим золотоволосым мальчишкой, будто с девицей. Но это, конечно же не относилось к их тренировкам. Тут он был безжалостен и натаскивал своего любимчика, как генерал свою армию.

Младший — юный восемнадцатилетний Эвери — никогда на это не жаловался, а покорно принимал все уроки своего старшего наставника.

Вообще, младший княжич был фигурою необычной и даже загадочной. Чего только о нем не говорили в замке и за его пределами!

Кто-то считал, что он немного нездоров на голову, потому что мальчик с самого детства всех сторонился и был необычайно молчалив. Кто-то считал его слишком заносчивым и за глаза безбожно ругал, но большинство сходились в одном: Эвери был не от мира сего.

— Кто ж за него такого, горемычного, замуж пойдет? — сетовала кухарка Плантина, помешивая огромным половником наваристый суп из куропатки. — На всех волком смотрит, и только с господином Марти способен улыбнуться…

— Да женят его родители по договору, — отмахивалась медлительная Зимми, главная распорядительница замка. — У господ же только так браки и делаются! Его никто не спросит, и невесту его не спросят, а печати только поставят на документах — и всё, новобрачные!

— А я слышала, — вмешалась юная смазливая горничная Глашка, — что его вообще женить не собираются! — девушка склонилась к женщинам, чтобы иметь возможность говорить шепотом. — Князь с супругой сетовали, что Эвери болен или что-то типа того, поэтому жить ему в этом замке одному до самой смерти!

Под жалостливое совместное оханье женщины продолжили свой труд, а подслушавший сплетниц десятилетний мальчишка Петер выскочил во двор, чтобы в очередной раз с восторгом понаблюдать за красочным и впечатляющим тренировочным боем господ.

Движения юного княжича в бою были очень изящными и ловкими. Его гибкости могла позавидовать любая девица, но при этом он обладал немалой силой, так что даже громадному Мартину приходилось с усилием сдерживать удары его меча.

— Молодец, Светлячок! — кричал старший брату и только ему одному было позволено так золотокудрого величать. — Вот только выпад слева у тебя слабенький!

Эвери с еще бо́льшим усердием принимался разить «врага» и не выпускал из рук меча до тех пор, пока из кухни не начинал звучать пронзительный колокольный звон, оповещающий о приготовлении к завтраку.

Наконец Мартин бросил прочь свое орудие и похлопал брата по плечу.

Мальчишка выглядел счастливым и широко улыбался. Его лучистые голубые глаза в обрамлении необычайно длинных темно-коричневых ресниц сияли, а на щеках проявились очаровательные ямочки, сделавшие мальчика необычайно красивым.

Замершая неподалеку пятнадцатилетняя Армина — дочь кухарки — едва не выронила из рук плетенную корзину с постиранным бельём. И хотя весь замок безбожно называл княжича несчастным идиотом, обвинить его в непривлекательности было нельзя, а уж улыбку его — такую потрясающе очаровательную и неотразимую — Армина видела едва ли не впервые.

Между тем мальчишка поспешил уйти в свое крыло замка, где и он и проводил большую часть своего времени. Он никогда не присутствовал на общих трапезах, да и при гостях обычно никогда не появлялся. Его комнаты находились в отдалении от всех остальных. И прислуживали ему только два человека: старая и сердобольная нянька Сарра, которая ухаживала за его одеждой и наводила порядок в комнатах, и старик Бойли, заботящийся о том, чтобы в зимние месяцы в этом крыле было относительно тепло.

К моменту его возвращения Эвери уже ждала большая бадья с тёплой водой, кусок грубого солдатского мыла и огромное потертое полотенце, в которое мальчика заворачивали еще в младенчестве.

Сарра тоже была тут и в очередной раз смотрела на своего подопечного жалостливым взглядом.