Проклятье на последнем вздохе или Underground

— Понимаешь, — у меня появилась возможность купить машину. Новую! А денег не хватает! И я созвонился со своим хорошим знакомым из Таллина и попросил у него не хватившую сумму в долг. Я за деньгами поеду! — старательно втолковывал Альберт своей, такой непослушной, Маргарите.

— Ну, а почему же мне — то с тобой нельзя? — недоумевала Рита. — Вдвоем — то даже лучше!

Ей помешал зазвонивший телефон.

— Потом перезвоню, — раздражённо ответил Альберт, но в кухню не вернулся.

Рита нашла его в большой комнате, сидящем в его любимом кресле. Она осторожно присела к нему на колени, не обращая внимания на раскинувшиеся немного в стороны полы своего короткого халатика. И это сработало!

— Я повезу доллары! — наконец раскололся Альберт, положив руку на Ритину коленку. — Юрий работает в Таллинском морском пароходстве и, как бы это точнее сказать, имеет возможность хранить свои сбережения в валюте. А у нас это запрещено законом. Я не могу и не хочу впутывать тебя в такие дела!

— А, если это не законно, то может быть тебе и не стоит связываться? — поинтересовалась Рита, не очень рассчитывая на положительный ответ.

— Может и не стоит. Но, заметь, что бедность никогда не считалась достоинством! — Альберт явно не слишком спешил согласиться с ней. Ведь это была одна из его болевых точек. — Было время, когда столицу Шотландии — Эдинбург наводнило большое количество нищих: бродяг и попрошаек, разводивших вокруг себя грязь, смрад и инфекцию. И тогда король Эдинбурга издал указ, по которому всех, спящих на улицах, нищих казнили на месте.

Стараясь выжить, они пытались скрыться в подземельях города, но жизнь там была не лучше смерти: темнота, грязь, вонь, голод и болезни. А потом там появились охотники за их телами, которые в темноте убивали их, а над их телами проводили кошмарные медицинские опыты.

— Может им стоило как — то поработать? — не сдавалась Рита.

— Они этого не умели, да и не хотели. А я вот и пытаюсь как — то подработать. Конечно, не рисковать — это всегда лучше. Но мы всё равно рискнём! — высказавшись, Альберт включил телевизор, явно давая понять, что их разговор на этом закончен.

Но Рита не была бы Ритой, если бы не сумела уболтать Альберта: — А кто мне говорил, что хочет, что бы я всегда была счастлива?

— По крайней мере, я ничего не имею против, — ещё не определился Альберт.

— А я бываю счастливой только в твоём присутствии! Пора бы уже это заметить!

И Рита интуитивно поняла, что Альберт сдаётся.

По телефону они заказали два билета на самолёт в Таллин на дневной рейс.

— Только что бы никому ни слова, даже маме, — предупредил Альберт, строго глядя в подобострастно вытаращенные, всё понимающие глаза несносной Риты, которая действительно честно промолчала до самой посадки в самолёт.

В аэропорту было людно и нервозно суетливо.

Девушка в голубой шинельке и кокетливо надвинутой пилотке приветливо встречала пассажиров, поднимающихся по траппу в самолёт, словно показывая, что их тревоги закончились и теперь они на борту современного комфортабельного воздушного лайнера, который вскоре доставит их в пункт назначения.

Лишь, когда самолёт, содрогаясь, оторвался от земли, Рита позволила себе пошутить, чтобы несколько ослабить задержавшуюся напряжённость и улыбнулась стюардессе, разносившей лимонад.

Та тоже улыбнулась в ответ, но лишь потому, что это было её работой, а в душе сильно позавидовала этой соплючке, летевшей с таким симпатичным, представительным мужчиной. И ещё раз позавидовала, когда Рита с Альбертом прошли мимо неё, спускаясь по трапу на поле Таллинского аэропорта и Альберт галантно поддержал Риту под локоть.

От аэропорта до центра Таллина было всего четыре километра и вскоре таксист — эстонец светловолосый и разговорчивый, с сильным местным акцентом, патриотично знакомил русскую парочку со своим любимым городом.

Но, к всеобщему сожалению, кирпичные стены и зубчато — острые башни старого города, Ратушную площадь, сорока восьмиметровую башню Длинного Томаса с флагом наверху и другие достопримечательности уже скрывали сумерки и застила серая вуаль осеннего дождя, предавая им некоторую таинственность.

Узкие Таллинские улочки и круглые башни как бы предполагали вместе с коренным эстонским населением проживание здесь и иных персонажей. И Рита несколько раз оглянулась. Ей показалось, что там, чуть дальше за полупрозрачной стеной дождя, сильно искажавшего действительность, слегка поблёскивают шлемы и латы средневековых рыцарей, дожидавшихся рассвета и оттуда доносится едва различимое цоканье конских копыт по булыжной мостовой.